Николай Мартыненко: Сравнивать меня с Курченко - некорректно
Официально Николай Мартыненко - глава парламентского комитета по ТЭК, неофициально - один из влиятельнейших политиков в стране, близкий соратник премьер-министра Арсения Яценюка, спонсор Народного фронта.
В последнее время Мартыненко стал фигурантом журналистских расследований. Ему приписывают неформальный контроль над Одесским припортовым заводом, Объединенной горно-химической компанией, Энергоатомом и другими государственными активами.
После смены власти в Украине влияние Мартыненко значительно усилилось. Его относят к членам так называемого теневого правительства, которое принимает важнейшие для страны решения (вместе с главой Администрации президента Борисом Ложкиным, первым заместителем фракции БПП Игорем Кононенко, главой СНБО Александром Турчиновым, влиятельным депутатом от Народного фронта Андреем Иванчуком).
В Швейцарии против Мартыненко начато расследование по делу о взятке для продвижения интересов компании Skoda JS в атомной отрасли. Многие считают, что именно репутация и бизнес-интересы Мартыненко являются ахиллесовой пятой премьера Яценюка.
Дипломаты западных стран не под запись говорят о Мартыненко и Кононенко как об основных символах коррупции в "политических семьях" и бизнес-окружениях Яценюка и Порошенко. За последнюю неделю опубликованы несколько расследований о причастности Мартыненко к закупкам концентрата урана и переводе ОПЗ на давальческую схему работы. (Подробнее: Новая схема. Неизвестный трейдер из Вены будет поставлять газ ОПЗ)
В большом интервью ЛІГА.net, состоявшемся 13 ноября, Мартыненко ответил на обвинения в коррупции, рассказал о своем влиянии на энергетическую отрасль, прокомментировал громкое дело в Швейцарии, свои отношения с Кононенко, а также оценил шансы Яценюка остаться в кресле премьера с рейтингом в 1-2%.
О рынке газа и влиянии на НКРЭКУ
- Энергетическая отрасль в Украине чуть ли не самая скандальная. Как вы оцениваете работу новой власти в этой сфере, удалось что-то реформировать за последние полтора года?
- Я привык отвечать за себя, могу рассказать о работе своего комитета.
С января 2015 года мы обязаны были выполнять Третий энергетический пакет Европейского союза. К сожалению, в полном объеме это сделать не получилось. Тем не менее принят закон о рынке природного газа, который стал одним из самых прогрессивных в Европе. Он вступил в силу с 1 октября. Но о том, что он заработал в полной мере, говорить пока рано.
У нас есть ряд законодательных пробелов. Три законопроекта, которые мы должны были рассматривать на этой неделе: изменение в налоговое и таможенное законодательство, и один (№3325. - Ред.) - это изменения к 17 другим законам с целью гармонизации нашего законодательства, чтобы газовый рынок заработал. Надеюсь, что на следующей сессионной неделе мы эту работу закончим. Я это вижу по настроению членов комитета по ТЭК, которые являются представителями разных фракций.
Что касается других вопросов, то очень важный закон - о либерализации рынка электроэнергии. СМИ писали, что работу над ним уже закончили и Минэнерго, и Кабинет Министров. Скоро мы его получим в Раде. Этот закон мы принимали еще в 2013 году, но он подвергался критике по разным позициям: это и дистрибуция, и производство электроэнергии, и создание фонда дисбаланса.
Сейчас это уже не измененный, а, по сути, новый закон. Члены комитета принимали активное участите в его разработке, в сентябре мы провели комитетское слушание по этому законопроекту, он был доработан совместно с ЕС. Сейчас этот закон соответствует всем нормам конкурентности.
- Кажется, у ДТЭКа были серьезные возражения?
- ДТЭК действительно возражал на комитетских слушаниях по определенным позициям, я это хорошо помню.
- По каким?
- По многим вопросам были дискуссии, но, в конце концов, все сошлись на том, куда нужно двигаться, в том числе и представители ДТЭК. То есть каких-то противостояний на последней стадии работы над законопроектом не было. Тут нужно понимать, что после принятия этого закона - а я уверен, что мы сделаем это довольно быстро - нужно разрабатывать и внедрять даже не десятки, а сотни инструкций, подзаконных и регулятивных актов.
Но самое важное - эти два закона не будут работать, если мы не примем закон о национальном регуляторе (НКРЭКУ. - Ред.). Одна из основных проблем - это вопрос номинационного комитета. Кто его предлагает, как он формируется и так далее. Мое мнение - это не так важно. Я бы пошел на какие-то компромиссы в этих вопросах, потому что наличие компромиссного закона лучше, чем отсутствие идеального.
- Как вы оцениваете нынешний состав НКРЭКУ? Он сбалансирован, или все-таки подыгрывает одному из участников рынка?
- Я не всех из НКРЭКУ знаю. Могу сказать, что они хорошо научились считать. Речь идет о тарифах. Однако какая стратегия у этой комиссии, я не понимаю, я ее не вижу. Оценивать каждого члена комиссии не могу. Ко мне на комитет, как правило, ходит глава НКРЭКУ Дмитрий Вовк и еще несколько человек.
- Есть мнение, что НКРЭКУ находится под влиянием Константина Григоришина. Решение об увеличении инвестиционной программы Укрэнерго продиктовано им.
- Я об этом тоже слышал. По этому поводу идут какие-то расследования. Член нашей фракции Антон Геращенко говорит об этом открыто. Но я всегда даю оценки после конкретных расследований и заключений, чтобы они были обоснованны и однозначны. Поэтому нужно дождаться. Думаю, что скоро будут выводы.
О деле в Швейцарии и отношениях со Жванией
- Давайте поговорим о самой актуальной теме. Против вас ведутся расследования в Швейцарии и Чехии по делу о взятке компании Skoda JS. Генпрокуратура Украины уже официально подтвердила эту информацию. Еще несколько недель назад вы это отрицали…
- Я не обладаю даром предвидения, я не знаю, что происходит в недрах той или иной прокуратуры. На сегодня мне ни одна прокуратура мира не выдвигала ни подозрений, ни обвинений. Официально я бумагу швейцарской прокуратуры увидел совершенно недавно, когда ее обнародовали в СМИ.
Лещенко (Сергей Лещенко, народный депутат от БПП. - Ред.) озвучил, что по мне возбуждено уголовное дело в Чехии. Однако, насколько я понял, там идет лишь докриминальное расследование в рамках запроса о правовой помощи. Поэтому я направил письмо генеральному прокурору Виктору Шокину, чтобы мне дали официальное разъяснение. Потому что за все время мне ничего официально не предъявляли.
Да, я был один раз на допросе в ГПУ, это было пару месяцев назад, но дело касалось событий 2013 года, когда в Киевсовете принимался ряд антиконституционных решений. Это единственный раз, когда я был на допросе в ГПУ.
Если же ко мне будут возникать вопросы у любой прокуратуры - то ли украинской, то ли швейцарской или чешской, - я безотлагательно приду и дам любые показания.
- Ситуацию с панамским офшором Bradcrest Investment, через который были перечислены около 30 млн франков взятки от Skoda JS, вы можете прокомментировать?
- Компания Bradcrest? Первое: я никогда не являлся и не являюсь акционером этой компании. Я сейчас занимаюсь тем, чтобы это доказать юридически уже в ближайшее время. Второе: в Чехии последний раз я был в туристической поездке в Карловых Варах вместе с женой, ребенком и родителями жены. Это было где-то в 2006 или в 2007 году. После этого Чехию не посещал.
Я ни сотрудников Skoda, и никого из руководства этой компании не знаю персонально и никогда не имел никаких с ними отношений - ни деловых, ни дружеских.
- Тогда кто владеет Bradcrest Investment?
- Я не знаю, но думаю, что в ближайшее время мы это узнаем. И я докажу, что к этой компании я не причастен.
- По нашей информации, летом этого года в Швейцарии в рамках дела о взятке Skoda был наложен арест на дом Давида Жвании и его дочь вызывали на допрос в швейцарскую прокуратуру. После этого Жвания с вами прекратил общаться. Какие у вас с ним сейчас отношения?
- Могу сказать, что у меня со Жванией непростые отношения. Но они имеют совсем другие корни, чем те, о которых вы говорите. Я не хотел бы касаться этой темы.
Но если вернуться к делу... В информационном пространстве упоминание о нем впервые возникло в конце прошлого года. О том, что швейцарская прокуратура начала что-то расследовать, и это касалось еще 2012 года. Напомню, в то время я был в глубокой оппозиции к Януковичу. А швейцарцы обязаны проверять любую информацию, откуда бы она ни появилась…
- Тем не менее вы наняли в Швейцарии адвокатов?
- Вот эту часть я действительно расследую: что стоит за этими публикациями. Но об этом буду говорить не сегодня, а чуть позже, когда у меня будут более полные и объективные данные.
- Недавно в СМИ появилась публикация о том, что часть средств панамский офшор перечислил компании (Randstone Commercial LLC, данные опубликованы Сергеем Лещенко. - Ред.), которая связана с Ireland & Overseas Acquisitions Limited и Milltown Corporate Services Limited. Именно через эти компании покупалась одна из "вышек Бойко".
- Привязка моего имени к этому, да еще такая, - это фантастика, просто фантастика. Ничего общего с действительностью.
- Об этом платеже говорится в определении Печерского районного суда Киева.
- Мне даже тяжело отвечать на этот вопрос, самого предмета не существует. Я вам скажу свое мнение по поводу выступления следователя по этому делу, одновременно судьи и прокурора - Сергея Лещенко.
Зачем он недавно на брифинге ставил вопрос о Мартыненко и Бойко (Юрий Бойко, бывший вице-премьер, министр энергетики при Януковиче. - Ред.)? Бойко там шел "прицепом", чтобы показать, что я причастен к прошлой власти каким-то образом - и не более того. С профессиональной точки зрения вы как журналист тоже это чувствуете. Здесь у него Мартыненко - главный враг. А почему? Может, его кто-то навел на эти размышления в Куршавеле где-то или на Лазурном берегу Франции, где он бывал у известных олигархических товарищей?
- У кого?
- Вы его спросите. Он почему-то стесняется на этот вопрос отвечать.
О закупках урана и влиянии на Энергоатом
- А расследование Украинской правды по закупке ВостГОКом концентрата урана через австрийскую прокладку? Там прямая связь с вами.
- Объясните прямую связь со мной.
- Австрийская компания Steuermann Investitions входит в наблюдательный совет Запорожского абразивного комбината - а это ведь ваш бизнес.
- Где мой бизнес? Где я, и где какая-то австрийская компания?
Мне задавала УП вопрос по этой компании две недели назад. Я понял, что будет какая-то следующая публикация. Я видел интервью Сорокина (Александр Сорокин, глава ВостГОКа. - Ред.), который это также опровергает. Если возникают вопросы, то первое, что надо сделать, это послать туда проверку и проверить все эти вещи. И это будет сделано.
Вступать в заочную дискуссию по торговле ураном - это нонсенс. Такого в мире не существует. Я могу сказать одно: поддержу ли я поставку концентрата урана из других стран - Австралии, Казахстана, Канады? Поддержу! Только чтобы не брать в России.
Ценовые параметры пусть смотрят правоохранительные органы. К этой теме я имею точно такое же отношение, как к предыдущим темам, которые вы называли: никакого. Тем более тендер ВостГОКом был проведен в 2013 году. Ну, о чем мы говорим тогда?
- Но ведь вас давно связывают с атомной отраслью. Последние десять лет ваша фамилия постоянно называется среди тех, кто очень близок к Энергоатому вместе с Давидом Жванией. Не под запись говорят, что вы зарабатываете на тендерах, на поставках оборудования для АЭС.
- Информацией в атомной отрасли я владею точно так же, как и в других отраслях нашей генерации. По атомной энергетике имею свою четкую позицию. Я всегда выступал за диверсификацию поставок топлива и за уход от зависимости от России. В прошлом десятилетии я выступал категорически против передачи Константиновского уранового месторождения россиянам. Вот мой интерес, который был в атомной энергетике. Это отвечает нашим национальным интересам.
Просто созданы мифы, которые гуляют много-много лет. Чем они закончились, эти мифы? Где доказательства? Есть только навешивание ярлыков. Тяжело оправдываться против несуществующего предмета. Если есть предмет спора, фактаж, тогда можно дискутировать.
- Журналисты не сами это придумали, они в расследовании ссылаются, в том числе, на дело, которое ведет СБУ по ВостГОКу.
- Я выступаю за полное расследование всеми прокуратурами мира всех дел, которые существуют. Если есть дело в отношении меня, пускай расследуют, никаких проблем. Но надо оперировать фактами, а не домыслами и манипуляциями, которые используются в информационной войне.
- Не хочется проводить аналогию, но наш разговор напоминает одно из первых интервью Сергея Курченко, когда он все обвинения называл черным пиаром конкурентов.
- Сравнивать меня с Курченко - это очень некорректно. Я объясню почему. У нас сейчас предмет спора - Энергоатом? Я бы, наверное, гордился, что в нынешних условиях Энергоатом стал таким, как сейчас.
Вы обратили внимание, что это единственная отрасль в энергетике, которая за последний год дала плюс? Посмотрите на уровень отказов, которые есть в атомной энергетике (отказов АЭС. - Ред.), посмотрите на то, что мы увеличиваем количество загрузок топлива Westinghouse в наши реакторы.
Кроме того, Энергоатом сегодня строит хранилище отработанного ядерного топлива вместе с компанией Holtec (США). Я этому радуюсь и я этому аплодирую. И я за такой Энергоатом!
Компания продлила срок эксплуатации наших реакторов, получила кредит ЕБРР. Энергоатом думает о достройке двух блоков, и не россиянами, а другими странами: или Skoda, или Китай, или тот же Westinghouse. Лишь бы не Россия.
Энергоатом говорит об увеличении мощности Бурштынского энергоострова и увеличении экспорта украинской электроэнергии. Эта та политика, которую нужно проводить. А теперь расскажите мне что-то положительное о Курченко.
Об ОПЗ и отношениях с Игорем Кононенко
- Одесский припортовый завод - еще одна госкомпания, с которой вас связывают. Сейчас на ОПЗ конкурируют между собой две группы - президентская и премьерская, проще говоря - Игорь Кононенко и Николай Мартыненко?
- История отношений с Кононенко… Я его знаю еще с начала 1990-х. Я тогда жил на улице Городецкого (в Киеве. - Ред.), в соседнем парадном жил Игорь Кононенко. Мы здоровались, но тогда я даже не знал, где он работает. Потом с ним пересекся, когда уже был хорошо знаком с Петром Алексеевичем (Порошенко). Но никаких деловых отношений я с Игорем Кононенко никогда не имел.
Читайте также Урвать перед продажей: кто и сколько успел заработать на ОПЗ
Сейчас я с ним общаюсь чаще - мы находим общий язык почти по всем вопросам работы комитета. Вот и вся история отношений с Кононенко. Никакой борьбы с Кононенко у меня не было и нет.
- Руководство ОПЗ признает, что оно почти не причастно к заключению ключевых контрактов - на закупку газа, экспорт аммиака или карбамида. Кто сейчас принимает решения по ОПЗ, работать заводу по давальческой схеме или нет?
- Не знаю, я не руководитель завода. Хотя я с господином Горбатко (Валерий Горбатко, многолетний глава ОПЗ. - Ред.) знаком давно - с 1995 года. После этого несколько раз пересекался. Это все. Но за много лет в энергетике я познакомился с десятками людей, и что?
- К ОПЗ много вопросов. Непонятные компании, заключившие контракты на экспорт продукции, давальческая схема переработки…
- Давайте обратимся к премьеру или в финансовую инспекцию - пусть направят проверку на завод. Это не ко мне вопрос. Моя позиция - все должно быть выгодно для государства.
- Ваш бизнес-партнер, или бывший бизнес-партнер, Сергей Перелома возглавляет наблюдательный совет ОПЗ.
- А при чем здесь Перелома, при чем здесь наблюдательный совет? Во-первых, Перелома никогда не был моим бизнес-партнером. Сразу ошибочный посыл, и вы сразу делаете ошибочные выводы.
Во-вторых, я действительно знаю Сергея Перелому. В-третьих, я высоко ценю его профессиональные способности. И в-четвертых, он далеко не худший глава наблюдательного совета завода с государственной формой собственности. А почему он возглавил набсовет, спросите у Фонда государственного имущества, который его подавал.
- Но вы ведь знаете почему?
- Я могу согласиться с логикой. ОПЗ зависит от поставок природного газа, и один из руководителей газовой компании (Перелома - первый замглавы Нафтогаза. - Ред.) там, на ОПЗ, находится. Я думаю, в этом логика есть. И не более того.
Кроме того, посмотрите закон об акционерных обществах: наблюдательный совет и правление - это немного разные вещи. Поэтому перекидывать от Переломы на меня и на какие-то фирмы, которые кому-то что-то продают… Давайте не рисовать мифы.
= В правлении ОПЗ есть Ольга Ткаченко, помощница депутата от БПП Александра Грановского, который является бизнес-партнером Андрея Адамовского…
- Грановского знаю, Адамовского и Ткаченко - не знаю. Что мне вам еще ответить?
- Кто является конечным бенефициаром компании AntraGmbh?
- Не знаю. Я впервые узнал об этой компании из вашей публикации.
Если в целом говорить о системе поставок газа из Европы, то благодаря тому, что сегодняшние условия допускают внутреннюю конкуренцию на рынке, структура, которая обладает соответствующими разрешениями в Европе и прошла соответствующую проверку в службе безопасности Нафтогаза, заключив договоры на транспортировку, может поставлять газ в Украину. Таких компаний сейчас около 20. Почему вы взяли именно эту компанию?
- Потому что у всех остальных - прозрачные собственники.
- Там есть компании с не совсем громкими названиями. Я потом поинтересовался списком поставщиков - их действительно полтора-два десятка, и это нормально. Фирма в Швейцарии или Австрии, которая работает на нашем рынке и при этом имеет менеджеров с украинской фамилией, - это тоже вполне естественно для бизнеса.
Читайте также Новый игрок: как Нафтогаз обрушил цены на газ для промышленности
Кто делал инвестиции в Китай, который начинал развиваться? Те же их сограждане, которые иммигрировали много лет назад. Это логично. Поэтому здесь не нужно рисовать страшилок. Чем больше поставщиков, тем больше конкуренции, больше конкуренции - ниже цена на внутреннем рынке.
Тот же ОПЗ, если Antra будет предлагать цену дороже, чем другие, просто сменит поставщика.
- Как глава комитета по ТЭК, как вы считаете, должен ли быть приватизирован ОПЗ?
- Чем быстрее, тем лучше. Нужно ставить реальные сроки. Считаю, что это можно постараться сделать в первой половине следующего года
- Вы ведь общаетесь с руководством ФГИ, есть ли реальные покупатели на ОПЗ? Не украинские и не российские?
- Я не изучал специально этот вопрос, но я уверен, что покупатели будут. И я уверен, что нужно ограничивать круг участников, в частности, по тем категориям, о которых вы говорите. Сюда нужно привлекать международные структуры с мировыми именами. На все самые привлекательные приватизационные объекты мы обязаны привлечь компании с мировыми именами.
О газовой ренте и Юлии Тимошенко
- Вы отметили, что одно из достижений в энергетике - это реформа газового рынка. А как вы оцениваете работу руководства Нафтогаза?
- Я поддерживаю реформу, но мне не нравится, что мы затянули с другими законодательными инициативами, из-за чего мы потеряли минимум месяца три. Я говорю о законах, которые должны были быть более оперативно подготовлены и приняты, чтобы в полном объеме запустить рынок газа.
Не решен вопрос с облгазами, которые правительство отобрало у Фирташа: как передавать газовые сети в управление, как взимать плату за их эксплуатацию и так далее.
Самый проблемный вопрос - что делать с теплокоммунэнерго. Я нормально отношусь к тому, что мы подняли цены для населения. Уверен, что население поймет, если будет налажен механизм субсидий и компенсаций. Но мы оставили низкие цены для теплокоммунэнерго, и при этом сохранили принцип их работы: больше спалишь газа, больше заработаешь.
Очевидно, что это не работает, при всех разговорах об энергосбережении и экономии потребление газа ТКЭ практически не снизилось по сравнению с прошлым годом. А если учесть, что у нас на улице сейчас +14, то мы используем в полтора раза больше газа, чем нужно. С этим необходимо что-то делать.
- Ваш вариант?
- Я бы больше ответственности за реформирование ТКЭ перекладывал на местные органы власти. Без их активной работы нам не обойтись.
- Сейчас идет очень громкая дискуссия по ренте на добычу газа. Для Юлии Тимошенко принципиально важно провести свой проект закона. Почему и какую позицию вы занимаете в споре Тимошенко - правительство?
- У Юлии Владимировны патологическая привязанность к этому газу - не может с ним расстаться с 1990-х. В 2009-м сделала цену на российский газ почти $500, сейчас мы покупаем по $200, а она все не может успокоиться.
Есть несколько ключевых вещей. Первая - ценовые параметры газа на внутреннем рынке согласованы с МВФ, и мы не можем просто так от них отойти. Вторая - рента и раньше повышалась и снижалась, но цена газа от этого не зависела. Ее тезис о том, что "понизим ренту - понизим цены для населения", - это пиар-программа, мол, рента стала в два раза ниже, давайте настолько же снизим цены. Для обывателя в ток-шоу сойдет. В реальности это чистый популизм.
И третье, пожалуй, самое важное, что "зашито", в этом законопроекте. Есть решение Высшего хозсуда от 2013 года, которое говорит, что Укргаздобыча (УГД) не является госсобственностью, а является собственностью НАК Нафтогаз Украины. В проекте Тимошенко отдельный пункт - рента для УГД должна быть снижена до 29%. Что это значит? Что как только закон вступит в силу, все другие компании, работающие по совместной деятельности (СД), пойдут в суд и добьются снижения ренты с 70%. То есть ее проект - это пас в пользу компаний, работающих по СД и связанных с олигархами.
Моя же позиция по ренте - ее надо постепенно снижать. Еще до принятия бюджета на 2015 год я говорил, что сохранение таких ставок на год приведет к снижению добычи газа в Украине. К концу этого года мы потеряем из-за ренты минимум 1-1,5 млрд кубометров газа. Частники падают, Укргаздобыча падает.
- То есть вы выступаете за снижение ренты для Укргаздобычи?
- Да, но есть вопрос - когда ее снижать. Сейчас заканчивается бюджетный год, мы входим в зиму… Наша позиция - снизить ренту с апреля, после прохождения отопительного сезона.
- Если не ошибаюсь, Игорь Кононенко говорил, что принято решение выдавить с рынка компании, работающие по договорам о совместной деятельности (СД), и для них будет сохранена сверхвысокая рента…
- Да, есть смысл перевести все нормальные проекты совместной деятельности на соглашения о разделе продукции (СРП). А законопроект Тимошенко может реанимировать идею о совместной деятельности.
- Участники рынка полагают, что дискриминация СД сверхвысокой рентой в первую очередь направлена на компанию Карпатыгаз?
- Карпатыгаз - самая большая среди других компаний, которые работают в рамках СД. И я уже говорил, что от Карпатыгаз мы получим судебный иск в европейский суд, и с большой долей вероятности государство Украина этот суд проиграет. Мы получим даже не сотни миллионов, а возможно, миллиардные штрафы. Поэтому надо как можно быстрее дать возможность компаниям переходить от СД к соглашению о разделе продукции. Такой проект закона по СРП есть, но в Раде опять начались крики о том, что это коррупция.
- К Карпатыгаз очень много вопросов. Например, кто реальный владелец компании?
- А кто реальный владелец компании Apple? Карпатыгаз представляет публичная шведская компания (Misen Energy AB. - Ред.), кто за ней стоит - не знаю. Ко мне приезжал с претензией руководитель этой компании - настоящий швед. Меня он проинформировал, что они начинают доарбитражный процесс из-за повышения ренты до 70%.
- В УП сообщалось, что вы стали одним из собственников Карпатыгаз.
- Это новый миф. Так можно приписать мне что угодно…
- Мифы бывают и правдивые…
- Вы хотите, чтобы я заявил, что я не акционер Карпатыгаз? Хорошо: я не был и не являюсь акционером компании Карпатыгаз. Не имею к ней ни прямого, ни опосредованного отношения. Смотрите, смысл этого вброса был в том, чтобы я оправдывался, однако УП будет это игнорировать и говорить: "Но мы-то знаем…"
- Ваши оппоненты утверждают, что вы одна из сторон конфликта вокруг Запорожьеоблэнерго. Мол, вы пытались сменить руководство Запорожьеоблэнерго, поставить туда своего человека - Виталия Цадо. На этом фоне у вас возник серьезный конфликт с братьями Суркисами и с тем же Григоришиным?
- У меня нет на сегодня конфликта с Суркисами, тем более по Запорожьеоблэнерго. Могу сказать одно: в первой половине этого года четыре облэнерго, в которых государство - основной акционер, работали, мягко говоря, очень плохо. Это Запорожье-, Харьков-, Николаев- и Черкассыоблэнерго. Как вы знаете, из-за этого регулятор снял их с формулы расчета Энергорынка.
Читайте также Карманные битвы. Бизнес-конфликты окружений Яценюка и Порошенко
В частности, Запорожьеоблэнерго недоплатило рынку за электроэнергию около 600 млн гривень. Поэтому, если вы спросите, надо ли менять руководство в этих облэнерго, я отвечу: конечно надо! Но решение принимает ФГИ и правительство.
В этих условиях оставлять прежнее руководство нельзя. Как я влияю на это? Никак. И влиять не хочу. Моим мнением по этому вопросу интересовались, я сказал - меняйте на кого хотите. К слову, Виталия Цадо я видел от силы пару раз в жизни.
- Почему ФГИ передумал назначать Цадо главой Запорожьеоблэнерго? Ведь кто-то пролоббировал отмену решения.
- Я не всезнайка. Большинство из того, что вы спрашиваете, - это мифы, придуманные журналистами или политтехнологами. А я живу своей жизнью. Мне даже неинтересно об этом рассуждать - просто времени нет. Если бы я был главой ФГИ, я бы настоял на смене руководства Запорожьеоблэнерго. На кого? Не знаю. Конкурс бы объявил, например.
- А что делать с государственными облэнерго, на которых "сидят" олигархические группы? Как их продавать, чтобы до этого их окончательно не разворовали?
- Надо приватизировать. Это же парадокс - частные облэнерго рассчитываются за электроэнергию лучше, чем государственные. Проводить открытый конкурс - и пусть покупают. Конечно, я бы создал такие условия, чтобы привлечь в облэнерго инвесторов с мировым именем. Это считаю обязательным условием.
- Вернемся к Кононенко. Его многие упоминают как куратора Центрэнерго, в частности…
- Моя функция - заниматься законами. Я не отслеживаю, кто, где, на чем "сидит". Если задавать вопрос более предметно и профессионально - можем ли мы обойтись без донбасского угля? - то я отвечу, как бы непопулярно это ни звучало, что без угля, который находится в оккупированной зоне, нам не обойтись. Это непопулярно. Но если взять калькулятор и посчитать, вы поймете, что я прав. Если мы не будем его покупать сейчас, он найдет другую дорогу и будет продаваться, например, в Россию, или оттуда на экспорт. Будут проторены новые дорожки - это бизнес.
Читайте также Борьба за Центрэнерго: Кто зарабатывает на срыве приватизации
А наших морских терминалов не хватит, чтобы обеспечить себя импортным углем. Перестраивать энергоблоки с антрацита на газ - это пустая трата денег. Покупать уголь в Польше невыгодно. С точки зрения экономики мы должны найти варианты поставки этого угля. А как работают схемы - я не знаю и не хочу рассуждать о фамилиях. С Кононенко я общаюсь по комитету.
- У вас с ним хорошие отношения?
- У меня с ним нормальные рабочие отношения, он член парламентского комитета, где я являюсь председателем.
О конфликте с Абромавичусом, контроле над ОГХК и шансах Яценюка остаться премьером
- Еще одно обвинение - это ситуация вокруг Объединенной горно-химической компании (ОГХК) и Электротяжмаша. Министр Абромавичус требовал отставки руководителей этих компаний, вы как неформальный куратор этих компаний отстояли своих людей. Из-за чего у вас возник конфликт с министром?
- Представляете, какой я сильный! Судя по вашим вопросам, я руковожу всем и всеми: трейдерами в Австрии, потоками урана из России, Одесским припортовым, Электротяжмашем, ОГХК. Сам начинаю расти в своих глазах.
Если серьезно… Когда был скандал вокруг руководства Электротяжмаша и меня в чем-то обвиняли, я поинтересовался, когда назначен этот Глушаков (уволенный Абромавичусом руководитель, который восстановился по решению суда. - Ред.). А назначен он много лет назад еще при прошлой власти. Поэтому об этом даже говорить не хочу.
Читайте также Абромавичус VS Мартыненко, или Государство против партийной кассы
Единственное, что отвечает действительности, - я знаком с руководителем ОГХК Русланом Журило с 2006 или 2007 года. Он тогда работал заместителем генерального директора на ВостГОКе. Мы в то время рассматривали вопрос по производству ядерного топлива и занимали одинаковую позицию по Константиновскому урановому месторождению: не отдавать его России. Еще читал интервью Журило недавно. Если он не обманывает, то он неплохой руководитель. На падающих рынках получить такие показатели - это признак качественного руководства.
- Вам не кажется, что это порочная логика? Если руководитель госкомпании вывел ее в плюс, то, значит, на тендере по топливу может "отпилить" немного или продавать продукцию через австрийскую "прокладку"?
- Пускай все проверит Контрольно-ревизионное управление или СБУ - я только за. Чтобы комментировать, кто, что и по чем закупает, нужно владеть цифрами. А чтобы системно побороть вещи, о которых вы говорите, надо менять процедуры закупки на более прозрачные. Наша задача - законодательно добиться принятия таких процедур.
- Тем не менее ОГХК продавала продукцию через австрийскую "прокладку".
- Я не очень понимаю, зачем вы мне это говорите. Ну давайте вместе напишем Журило письмо: "Не продавайте этой компании, продавайте хорошей компании".
- Но это не конечный потребитель, это всего лишь посредник.
- Опять же - нужно говорить на профессиональном языке. Формулировка "посредник" в отношениях между двумя юридическими лицами - это некорректная формулировка. Есть две стороны. Посредник или не посредник - это покупатель. Я раньше в бизнесе работал и немного понимаю в этих вопросах. Мы не на том акцентируем внимание, нужно акцентироваться на процедурах, на показателях, на ценах. Есть рынки премиальные, есть рынки не премиальные... Нельзя вот так сразу клеймить.
- Вы все отрицаете, тем не менее последнее десятилетие вы - один из влиятельнейших политиков в стране. Как вам это удается?
- Я много работаю. Во сколько вы встаете утром?
- В 6:30.
- Я немного раньше - в 5:50.
- Вопрос о вашем бизнесе. Что принадлежит Николаю Мартыненко?
- В декларации все указано. С 1990-х годов есть доля в предприятии, которое сейчас работает как база отдыха.
- Все? Другого бизнеса у вас нет?
- Я от него избавился после ухода в политику. Мог себе позволить не думать о дне завтрашнем.
- Компанию Пласт вы продали.
- Меня там не было.
- Онищенко (депутат Александр Онищенко. - Ред.) говорит, что купил ее у вас.
- Онищенко много чего говорит. Он очень любит обвинять исключительно премьерскую команду, очень так, односторонне…
- Яценюк не скрывает, что недоволен работой профильного министра Владимира Демчишина. Как вы считаете, если будет переформатирование коалиции, на кого он может быть заменен?
- Я могу сказать, как я представляю порядок формирования коалиции. Премьер должен предлагать, а коалиция должна иметь право вето. Вот так должно формироваться правительство, и никак по-другому. Если внутри Кабмина не будет понимания, как работать, то естественно, что в конце концов правительство потеряет свою эффективность.
В стране очень большая проблема по кадрам. Подрастают неплохие молодые ребята, например, в Нафтогазе, которых можно предлагать на должности. Но я выступаю против иностранцев в правительстве. Вы упоминали министра экономики, сказали, что у меня с ним плохие отношения. Могу сказать, что я с ним не знаком, у меня с ним нет никаких отношений.
Но в этом министерстве даже документооборот не работает. Если вы туда посылаете письмо - оно просто пропадает, как в черной дыре. Поэтому о каком мы министерстве говорим, о каких специалистах говорим, о каких "реформаторах" говорим? Нужно трезво оценивать ситуацию.
Есть, например, Михаил Саакашвили. Он через раз Мартыненко в чем-то обвиняет. Я с ним знаком, я был у него на инаугурации в 2003 году. Последний раз я его видел вживую в сентябре 2012 года в Батуми за день до выборов. Я там находился с частной поездкой, зашел перекусить в одно кафе на берегу, и случайно он туда подъехал. Мы перекинулись парой фраз. В итоге выборы он проиграл, хотя был уверен, что выиграет.
Саакашвили много говорит, но ничего не делает. Когда он ставит, мягко выражаясь, неквалифицированных девушек на руководящие должности, это непрофессионально. У меня широкий круг знакомств, я знаю, как на это реагирует бизнес в Одессе.
Другой пример, когда мы видим, что они собирают деньги для бойцов АТО, а потом появляется в прессе информация, что за эти деньги финансировали рекламную кампанию по телевидению. При всем этом Саакашвили у нас является авторитетом. Очевидно, это запрос на очередного Мессию. Но мы это уже проходили...
Я могу спрогнозировать, что пользы от Саакашвили для государства мы не получим. Он будет громко пиариться, громко обвинять, ему все будут мешать - это мы тоже проходили, - но где результаты его работы? Кстати, в Грузии реальным автором реформ был Каха Бендукидзе, а Саакашвили был лишь пиар-вывеской.
У нас достаточно профессиональных и патриотичных кадров, которые работают в Украине, которых нужно назначать на руководящие должности и обязательно подтягивать молодежь. Просто нужно обеспечить им нормальные зарплаты, наверное, с помощью Запада.
- Назначение иностранцев - это вопрос не компетенции, это вопрос доверия. Способ назначения правительства, о котором вы говорили, хорош, когда премьер-министр имеет большой кредит доверия у общества. У Яценюка как политика сейчас уровень доверия в обществе очень низкий. Как вы видите в такой ситуации переформатирование правительства в декабре? Есть вероятность, что Яценюка заменят?
- Вы в своем вопросе озвучили несколько посылов, с которыми я уже категорически не согласен. Но я скажу следующее. Давайте вспомним сентябрь прошлого года и высокий рейтинг Народного фронта. Неужели вы думаете, что у премьер-министра и Народного фронта после принятия крайне непопулярных, но нужных мер будет высокий рейтинг? Более того, в самой коалиции происходит просто хаос. Отдельные фракции - как паразиты, сидящие внутри организма: и покидать его не хотят, и поедают изнутри. Закон про ренту - яркий тому пример.
И в этих условиях Яценюку приходится работать. Он поменял свой рейтинг на деньги на счету в казначействе, на договоры с международными финансовыми организациями, которые позволяют стране держаться и не стать банкротом. Яценюк поменял рейтинг в том числе на деньги и оружие для армии.
Все живут сейчас ожиданиями: вот, будет год правительству - и будет смена премьер-министра. Могу сказать, что премьер останется - это первое. Второе - правительство переформатировать нужно. Это касается и структуры Кабмина, и обновления кадров.
- Я согласен со сменой министра здравоохранения - такого министерства просто не существует. Это означает, что мы просто можем жить без этого министерства, оно просто развалено.
- А ситуация с Укрнафтой как может быть решена? Есть долг около 9 млрд гривень, Укрнафта говорит, что у них нет средств, чтобы погасить этот долг.
- Вы коснулись темы так называемых олигархов. Давайте смотреть шире на этот вопрос. Раньше хоть у одного правительства был такой прогресс в деолигархизации? Да, все хотят, чтобы было все и сразу, но это невозможно.
Ахметов: он вынужден был поделиться с государством за счет увеличения рентной платы на руду на падающих рынках.
Берем группу Фирташа: титановые ГОКи - у государства, газовыми сетями они бесплатно пользоваться не могут.
Коломойский: принят закон о снижении кворума для акционерных обществ в версии правительства, текущие долги Укрнафта начала платить.
Кроме того, правительство поменяло руководство Укртранснафты. Понятно, что хочется быстрых изменений, но это непросто. Когда построена олигархическая система, взять и искоренить ее за один день при нынешнем состоянии коалиции очень сложно. Тут нужно поддерживать правительство, оно немало делает.
- Претензия по деолигархизации не в том, что ничего не делается, а в том, что не успевают отодвинуть прежних, как на их место приходят новые.
- Почти все госактивы нужно просто продать на открытых конкурсах. Да, например, Энергоатом тяжело приватизировать, для начала его нужно сначала хотя бы корпоратизировать. Я бы допустил принятие отдельного закона по Энергоатому по аналогии с законом о приватизации ГТС. Закон о внедрении стратегических инвесторов, в том числе в атомную энергетику. Только присутствие частного капитала с мировым именем убирает коррупцию. Она будет до тех пор, пока не пройдет прозрачная приватизация.
Евгений Головатюк
Борис Давиденко