Особенности регулирования национальных телекоммуникаций
В отличие от 2015-го года, год нынешний не ознаменовался яркими прорывами и достижениями на ниве телекоммуникаций. Снова сорвано внедрение услуги переносимости мобильных номеров (MNP - Mobile Number Portability), в телевещании опять отложен "на потом" переход на цифровой эфирный сигнал. Вместо этого органы власти сосредоточились на регулировании коммерческих отношений между операторами.
В начале сентября Национальная комиссия по регулированию связи и информатизации (НКРСИ) приняла несколько решений, которые спровоцировали бурную полемику. В частности, операторы мобильной и фиксированной связи оспаривают необходимость резкого уменьшения так называемых ставок на завершение международных (далее - МН) звонков.
В ходе обсуждения этих новаций представители государства и руководители операторских компаний прямо противоположным образом оценивают одни и те же факты. В такой ситуации желательно услышать мнение человека компетентного, но не ангажированного ни одной из сторон.
Кирилл Козлов один из немногих в Украине, кто знает о межоператорских отношениях буквально все. Это имя не известно широкой публике, тогда как внутри телеком-индустрии его знает любой топ-менеджер. На протяжении двадцати с лишним лет г-н Козлов возглавлял в самых разных компаниях направление межоператорских отношений. За это время он заслужил славу исключительно эффективного, жесткого переговорщика, способного вытащить на себе самые сложные задачи.
С недавних пор он ушел на вольные хлеба и выступает в роли независимого консультанта. Вряд ли можно найти более сведущего человека, не имеющего обязательств ни перед компаниями, ни перед госструктурами.
Кирилл, расскажи, пожалуйста, простым человеческим языком, в чем суть решения Нацкомиссии?
Всякий раз, когда резидент США, Франции или России звонит на один из номеров телефонной связи в Украине, оператор вызываемой стороны решает задачу установления сеанса связи, его поддержания на все время разговора и корректного завершения в соответствии с техническими стандартами. Эта задача может называться по-разному: "международный интерконнект", "завершение" звонка, его "терминация" или "приземление". Важно то, что, во-первых, эту задачу может выполнять только резидент Украины, ее хозяйствующий субъект. Во-вторых, решение украинским оператором задачи приземления звонка рассматривается как услуга, которую он оказывает оператору вызывающей стороны. И, наконец, в-третьих, за эту услугу украинский оператор получает вознаграждение, причем в валюте.
Иными словами, завершение телефонных звонков, поступающих в Украину из-за рубежа, образует целый сегмент экспорта услуг из Украины. Соответственно, имеем связанный с этим денежный поток, причем в валюте.
Расчеты за терминацию вызовов МН-связи происходят на основе так называемых расчетных ставок. В настоящее время эти ставки для сетей фиксированной (местной) связи составляют 0.09€/мин. У мобильщиков они гораздо выше, достигая, в среднем, 0.16-0.175€.
Своим решением НКРСИ с Нового года устанавливает для всех единую ставку 0.10€. Мало того, руководство Комиссии декларирует свое намерение и дальше снижать ставки без оглядки на операторов. При этому НКРСИ ссылается на себестоимость завершения вызовов, которую операторы посчитали и показали на уровне 5 коп./мин., т.е. меньше одного цента.
Каковы последствия этого решения в коротко- и долгосрочной перспективе?
Первое, это ухудшение текущего валютного баланса и страны в целом, и отрасли. По моим оценкам речь идёт про 150-200 млн. долларов в перспективе следующих трех лет. Многим эти цифры кажутся смешными, но из таких цифр складывается падение экспортной выручки страны в целом.
Второе, Россия будет поднимать свои ставки. Это еще более усугубит ситуацию, поскольку теперь у наших операторов будет дисбаланс по этому направлению.
Третье, никакого существенного влияния на роуминговые тарифы решение НКРСИ не окажет. При расчетах по роумингу между операторами действуют механизмы, в которых ставки МН-интерконнекта могут учитываться, а могут и нет. В результате звонки из одной и той же страны могут тарифицироваться по двадцать евроцентов за минуту, а могут и по пять. При этом важно отметить, что сейчас для украинских операторов роуминговые тарифы и доходы от него играют незначительную роль. Слишком мало людей выезжают за рубеж, слишком мало они пользуются роуминговыми услугами.
Наконец, в-четвертых, ухудшится база для переговоров украинских операторов со своими зарубежными контрагентами. Если ты уже потерял часть своих доходов по воле собственного регулятора, как ты можешь не то что требовать, но даже ожидать от зарубежных партнёров, что они будут компенсировать тебе эти потери?
Глава Нацкомиссии Александр Животовский утверждает, что последние годы МН-трафик непрерывно уменьшается. По его мнению, снижение ставок МН-интерконнекта поможет приостановить это падение.
Минимум с 2013-го года для всех кто думает очевидно, что рано или поздно по мере роста проникновения смартфонов, внедрения 3G/4G, развития связности произойдёт каннибализация и голосового, и SMS-трафика разного рода Интернет-сервисами вроде Viber, WhatsApp и других. Этот процесс необратим и в своей вершине он дойдет до 50% абонбазы. Я говорю про тех, кто вообще перестанет пользоваться TDM-сетями, т.е. классической мобильной телефонией.
Входящий МН-трафик будет продолжать уменьшаться и уменьшится примерно еще в два раза от нынешнего уровня независимо от ставок. Как бы ни уменьшались ставки, конечный тариф всё равно будут выше ноля, а значит неконкурентоспособен в глазах очень большой части абонентов. В Астелите это уже произошло, поскольку у них самое большое проникновение смартфонов. Если в 2014 году, когда я уходил, в Астелите было порядка 25 млн. минут входящего МН-трафика в месяц, то сейчас всего 10 млн.
Однако есть еще одна составляющая спроса на услуги завершения МН-звонков на сети украинских операторов. Например, мой зять в Канаде имеет корпоративный тариф, который включает в себя тысячу минут роуминга и МН-связи. Он звонит мне пару раз в месяц по несколько минут. Он не будет звонить меньше, если ставки терминации увеличатся. Он не будет звонить больше, если они упадут. Это бизнес-трафик, потребление которого крайне неэластично, то есть мало зависит от цены. Эти люди не будут звонить больше только из-за уменьшения цен. Более того, они не стали бы сильно уменьшать потребление и в случае нового повышения тарифов. В случае повышения ставок увеличилась бы выручка украинских операторов, а также издержки зарубежных, только и всего.
Другим популярным аргументом в пользу уменьшения ставок является диспаритет с Европой. Мол, если мы стремимся в Европу, необходимо гармонизировать режим регулирования МН-связи.
Составляющей интереса любого европейского регулятора, и не только в телекоме, является уменьшение издержек для своих контрагентов. В результате европейская рыночная среда в части интерконнекта регулируется, и очень жёстко, ставки упали на порядок менее чем за десять лет. Почему? Потому что связь - это сфера нематериального производства, это сфера услуг. В Евросоюзе принята концепция удешевления сферы услуг для того, чтобы увеличить производительность труда, для того, чтобы уменьшить издержки домохозяйств и заставить инвестиционные потоки перераспределяться в новые сектора экономики.
У производств есть свой жизненный цикл, и каждая развитая экономика старается перераспределить капитальные инвестиции в новые перспективные сектора, там, где в следующем производственном цикле будет наибольшая маржа. Для того, чтобы ты постоянно имел 50-60% маржи, ты должен на шаг-два опережать всех остальных, постоянно находясь впереди производственной цепочки. Соответственно, Евросоюз старается эту модель распространять на все смежные, зависимые от него экономики, в которых есть заметный импорт в сторону ЕС. Это делается для того, чтобы оптимизировать свой платёжный баланс, уменьшить затраты своих бизнесов и так далее.
Точно так же, только еще более агрессивно ведут себя США. В середине 90-ых FCC (Federal Communications Commission, американский телеком-регулятор - Р.Х.) принял программу так называемого ценового бенчмаркинга. Когда американцы вскрывали развивающиеся рынки, заводя туда свой капитал, свои технологии, свой бизнес, они в этих странах, грубо говоря, подавляли местное производство. Местное производство угнеталось, таможенные барьеры уменьшались, чтобы увеличить поток импортных товаров и услуг.
В частности, американцы всячески стремились уменьшить экспортную выручку развивающихся рынков, обусловленную монопольным положением местных игроков. Причём уменьшал её чисто директивно. FCC провела "экономический анализ", как сейчас модно говорить, себестоимости и сама себе на основании собственных цифр издала директиву, которой предписала всем развивающимся рынка так называемый glide path, то есть плавное снижение, глиссаду, как они его назвали, в части снижения ставок МН-интерконнекта. На основании, еще раз, своих собственных расчетов. Американцы, вообще говоря, мастера в распространении собственного законодательства на другие страны в качестве экстерриториального. Подход был предложен такой: "Ок, ты можешь не соглашаться, но тогда я запрещаю своим операторам - AT&T, MCI, Sprint, - платить по взаиморасчетам больше чем справедливую цену, которую я установил".
В условиях такого жесткого прессинга Национальный регулятор должен определиться, на чьей стороне он играет. Или на стороне местных производителей товаров и услуг, или на стороне внешних игроков, которые атакуют позиции национального бизнеса.
Что ты можешь сказать про роуминг для украинских абонентов? Каковы в данном случае взаимосвязи?
Еще раз повторю: к попыткам смягчить дисбаланс по роумингу ставки МН-интерконнекта не имеют прямого отношения. На сегодняшний день ничто не мешает операторам самостоятельно договориться, как минимум, по дешевому дата-роумингу (услугам передачи данных в роуминге - Р.Х.), потому что там отсутствует режим расчётных ставок, т.е. плата за интерконнект как таковая. Стоимость операторских ресурсов, которые задействуются для организации передачи данных в роуминге, измеряется десятыми, если не сотыми долями цента за мегабайт.
Но здесь надо понимать, что когда мы говорим об Украине, то визитеров, т.е. абонентов зарубежных операторов на нашей территории всегда было больше, нежели украинских роумеров за рубежом. Слишком мало украинцев имеет возможность выехать за рубеж, слишком мало денег они готовы потратить на роуминговые услуги. Совсем другое дело визитёры, т.е. абоненты зарубежных сетей, который находятся в Украине и обслуживаются национальными сетями. Это, как правило, люди, которые тратят на роуминг намного больше денег в том числе потому, что пользуются корпоративной связью.
В результате украинские операторы стабильно имели положительный баланс валютной выручки. Ситуация начала меняться после утери Крыма, потому что раньше был четко выраженный летний период, когда российские и белорусские отдыхающие проводили время на юге Украины и генерировали значительную выручку, поднимая EBITDA второго и третьего кварталов.
Сейчас, когда баланс более-менее выровнялся, ничто не мешает Киевстару или МТС-Украина договориться с Wind Italy или европейским Vodafone о нулевых тарифах на передачу данных в роуминге или тарифах в один цент за мегабайт. По сути, удешевить роуминг за счет переноса активности абонентов на уровень приложений, чтобы они разговаривали не через коммутируемые каналы TDM-сети (базовые технологии голосовой мобильной связи - Р.Х.), а с помощью Viber, WatsApp и тому подобные, используя роуминг данных. Однако для этого регулятору необходимо ставить задачу именно в этой плоскости, а не резать операторам главный источник валютных поступлений.
Ты упомянул неизбежность повышение тарифов на звонки в Россию. Расскажи, пожалуйста, подробнее об этом направлении.
В 2008 грянул кризис, а в 2009 все задались вопросом где искать компенсирующие источники дохода? К тому времени рынок магистральных каналов уже убили, рынок ШПД заняли мелкие провайдеры, да и там уже началась жёсткая ценовая конкуренция. Как обычно, все резко вспомнили про МН-связь. Опа-на ставки, опа-на экспорт! Думать долго не пришлось, разве что над механизмами реализации. Главный вопрос как ты убедишь внешнего контрагента согласиться с твоей "справедливой" ценой? Это вопрос и переговорной тактики, и баланса интересов. Почему, собственно, я так бурно реагировал на решение НКРСИ, потому что знаю, сколько усилий и здоровья нужно недоминирующему игроку рынка убедить своего зарубежного контрагента согласиться на увеличение дисбаланса, на фактическое уменьшение своей EBITDA.
В 2011 год, когда я пришел в Астелит, ставки были порядка 10-11 центов за МН-трафик, входящий на мобильные сети. При этом за предыдущий период 2004-09 годов они выросли примерно в три раза, с 3-4 до 10-11 центов. В Астелите я начал отрабатывать вопрос как поднять цены до уровня если не Беларуси, там было 24 цента за минуту, то хотя бы до 20 центов. В целом задача стояла подтянуться к Беларуси.
Почему именно к Беларуси?
Ну а с кем себя сравнивать? С Россией? В России ставка была еще ниже, на уровне 4-6 центов и российские коллеги сами злобно смотрели на "хохлов", потому что валютно-платежный баланс уже тогда был в пользу Украины. Под влиянием этого россияне с 2009 года приняли концепцию постепенного повышения ставок. В 2010 стало понятно, что они постепенно подтянутся к нашему уровню в 10 центов и баланс начнет выравниваться, будет меньше валюты, поэтому нам надо было превентивно идти еще выше чтобы сохранять нет-баланс (разницу между доходами и расходами от МН-терминации - Р.Х.).
Тогда все украинские операторы ориентировались на российский рынок как на самый большой по объемам МН-связи. Понятно, что ориентировались не только не гросс-поступления от экспорта, но и на нет-баланс, т.е. сколько ты платишь или получаешь по итогу. Когда Россия начала поднимать ставки она составляла 70-80% рынка МН-интерконнекта. Треть составляло т.н. дальнее зарубежье, а две трети - ближнее, т.е. СНГ. Сейчас оно стало 50 на 50 но, в целом, остается критически важным. Разрыва с "Мордором", так сказать, не произошло.
Средняя продолжительность звонка с Россией по-прежнему в два раза больше, чем в США или Европу. Дело в том, что это, в первую очередь, резидентские звонки, это домохозяйства, они давали и дают очень большую продолжительность. "Альо, Григорий, ну как там у хохлов? - Отлично, Константин, ПТН ПНХ! - Ах ты ж ирод!...", - и эмоции, и душевность, и потребление МН-услуг (смеётся). А с дальним зарубежьем все намного скучнее, там в основном бизнес-звонки. "Вуд ю лайк ту пей ми ё мани? Но, фак офф", вот и все. Когда во главе угла деньги, никакой душевности нет и разговоров тоже (смеется).
В общем, на тот момент все понимали, что необходимо поднимать ставки, избегая сокращения платежного баланса, ориентируясь по величине ставок на Беларусь. Также все понимали, что необходимо готовиться к следующему этапу технологической модернизации, к 3G, поэтому важно держать EBITDA.
РФ на тот момент была платежеспособным контрагентом, поэтому нам удалось достичь соглашений, ничего не потеряв, по крайней мере, в Астелит. И доходы увеличили в полтора раза, и роуминг не потеряли. Факт то, что это заняло три года и стоило очень много сил и здоровья, вот это увеличение наших ставок до 19 центов. Россия, в конце концов, смирилась, что мы дороже. Они, конечно, тоже начали подтягиваться, поскольку их план постепенно поднимать до 20, потом 25 и далее до 30 центов за минуту.
Теперь, в результате решений Нацкомиссии, вся эта работа идет псу под хвост. При ставке 10 центов мы уже получаем значительный отрицательный баланс в расчётах с крупнейшим контрагентом и этот дисбаланс будет только увеличиваться, вымывая валюту из страны.
Что, на твой взгляд, является движущей силой последних решений НКРСИ? Чего она добивается?
Насколько я понимаю ситуацию, из которой вся эта концепция довольно неожиданно возникла, в основе лежат определенные обещания политического характера. Чем были эти обещания инспирированы? Очевидно, модной многообещающей темой международного роуминга.
Поскольку сейчас на слуху разные евроинтеграционные идеи, идея движения на Запад, то тема доступного роуминга и дешевой международной связи пользуется популярностью. Эти вопросы регулярно поднимали перед НКРСИ в том ключе, что, мол, если бы вы поехали и договорились, то все было бы зашибись. Возможно это было дополнительно транслировано первым лицам страны в какой-то форме во время приезда польского президента Дуды или передано челобитной.
Весь этот политический драйв и связанный с ним информационный шум - роуминг, перемога, тезис, антитезис, - спровоцировали необдуманные обещания, от которых невозможно отказаться. И теперь под эти обязательства будут подгоняться факты, иначе уважаемые люди в Комиссию потеряют лицо.
Спасибо за крайне интересный рассказ. Не могу отметить, что ты очень эмоционально комментируешь ситуацию с техническим, вроде бы, вопросом. В чем дело?
Сейчас в индустрии происходит тектонический сдвиг. Операторы фиксированных и мобильных сетей с ужасом смотрят, как происходит каннибализация их доходов и маржи, а они не могут ничего с этим поделать. И вот здесь возникает самая главная проблема. На Западе маржа исторически перетекала в рамках одного оператора, одного собственника, одной индустрии. Например, Дойч Телеком начинал как оператор телеграфной связи, потом стал оператором фиксированной сети, потом он же занялся мобильной телефонией и ШПД. Одни и те же люди, один и тот же налогоплательщик.
В результате нигде в Евросоюзе или Северной Америке нет такой ситуации как на рынке ШПД в Украине, когда сотни игроков бьются за три-четыре доллара абонплаты. Куда не посмотри - ЕС, Канаду, США, - мы видим одну и ту же картину. Несколько игроков, цены на уровне десятков долларов, включение оптики в квартиру - 100 долларов. Но дело же в том, что там у людей принципиально другая задача. Они строят это для себя, у них не стоит задача колониальный рынок опустошить, вытащить последние деньги и утащить их в оффшор.
То, что происходит у нас это подход, целесообразный в случае колонии. Если регулятор думает в терминах колонии, как член оккупационной администрации, тогда он абсолютно прав. Полностью все либерализовать, рынок максимально раскрыть для внешних игроков и забыть как страшный сон.
Мы как колониальная или близкая к колониальной экономика пытаемся инвестироваться за счет потребительского рынка, внутреннего рынка. Мы пытаемся эти несчастные крохи отгрызть друг у друга, а каждый новый технологический цикл на Западе инвестируется через эмиссию денег и фондовые рынки. Они просто печатают деньги и через фондовые инвестиционные каналы раздают на новые сервисы и приложения. Ты не можешь не то что конкурировать, ты не можешь даже близко подойти к этим деньгам. При этом наш внутренний спрос завязан на самую слабую экономику Восточной Европы.
Надо понимать, что мы не имеет ни малейшего представления, как будет выглядеть макроэкономика страны через два-три года. Каждый раз, когда нам кажется, что мы уже достигли дна, обнаруживаются новые "резервы" и страна проваливается ещё ниже. Насколько упадет гривня, насколько, соответственно, обесценятся доходы операторов от операция на внутреннем рынке, номинированные в гривнях? Мы не знаем на самом деле, хотя прогнозы, конечно, исправно готовятся.
Индустрии необходимо быть готовой к тому, что, как и на заре независимости двадцать лет назад, доходы от МН-терминации окажутся единственным источником валютных поступлений. В этом контексте то, что делает НКРСИ, выглядит как вредительство.