Основатель Ciklum: В Украине нет дефицита программистов

На украинском IT-рынке произошла заметная сделка. Датский предприниматель Торбен Майгаард, основатель одной из крупнейших украинских IT-компаний Ciklum, инвестировал в венчурный фонд AVentures Capital Андрея Колодюка и Евгения Сысоева и стал его финансовым партнером. Партнеры уже пожали руки несколько месяцев назад, но об этом будет объявлено только сегодня.

Сумма сделки семизначная в долларах. Точная цифра не разглашается. Датчанин хочет, чтобы вложенные деньги пошли на покупку украинских компаний, у которых уже есть свои продуктовые решения, такие как PetCube, например. Если вдруг AVentures найдет в Украине что-то действительно стоящее, то Майгаард может увеличить финансирование или привлечь дополнительных партнеров.

Ранее фонд AVentures Capital уже делал совместные инвестиции с Торбеном – в компанию Augmented Pixels (приложение дополненной и виртуальной реальности) и аудиоплеер VOX. Также Андрей Колодюк способствовал инвестиции фонда Джорджа Сороса (Ukrainian Redevelopment Fund) в Ciklum в ноябре 2015 года.

Журналист LIGA.net побывал в гостях у Торбена Майгаарда, в его киевской квартире на Большой Васильковской. В спокойной беседе, полулежа на большом диване, он расспросил основателя одного из крупнейших украинских IT-бизнесов, как себя чувствует украинский рынок, почему наши айтишники порой зарабатывают меньше, чем их западные коллеги, а порой даже больше. Торбен доступно разъяснил эти закономерности.

- У нового CEO в Ciklum интервью о работе проходило на диване.

- Здесь?

- Нет, в Лондоне.

- То есть вы хотели увидеть, умеет ли он расслабиться?

- У меня в тот день были веселые носки, и так случайно вышло, что и у него были веселые носки… (смеется.)

Ciklum сейчас расширяется во многих новых локациях, и менеджеры постоянно путешествуют по разным местам, ездят к клиентам. Я почти бросил ходить в офис, потому что люди, с которыми мне надо поговорить, практически никогда там не бывают. Вместо этого я приглашаю людей к себе домой и провожу встречи на своем диване.

- Правда?

- Да. Пожалуйста, подтягивайте ноги, располагайтесь.

- Кого вы приглашаете на диван?

- Клиентов, коллег по бизнесу, кого угодно.

ПОЛЕЗНЫЕ ДАННЫЕ

Ciklum - международная IT-компания, которая создает программное обеспечение и предоставляет услуги и решения в различных сферах бизнеса и технологий. Более 3000 IT-cпециалистов компании работают напрямую со всемирно известными клиентами в центрах разработки в Украине, Беларуси, Польше и Испании.

В нашей стране у нее есть офисы в Киеве, Харькове, Одессе, Львове, Виннице и Днепре. Согласно рейтингу DOU, Ciklum входит в топ-5 IT-компаний в Украине по количеству специалистов. Здесь их работает около 2500.

- Я знаю, что у вас с AVentures Capital состоялась недавно большая сделка. Можете разглашать детали?

- Мы договорились не разглашать эту информацию в одно время с Давосcким форумом, по которому тоже было много новостей. И как вы знаете, мы были одним из спонсоров Украинского дома в этом году. Но сейчас, думаю, о ней можно говорить.

- И какая предыстория ваших инвестиций в Украину? Начните сначала. Почему решились на сделку?

- Когда в 2014 году ситуация начала ухудшаться, многие клиенты думали убежать из Украины. Но все-таки было больше разговоров, чем действий. В реальности, я думаю, мы потеряли небольшую часть бизнеса из-за тех, кто рассматривал Украину как опасную страну. Были люди, которым их компании запретили приезжать сюда и общаться с местными. А некоторые клиенты обратились к нам с прямой просьбой: выделить для них команду, которая будет работать из одного из наших офисов в Польше или в Малаге (Испания). У нас есть украинцы, которые переехали в Малагу.

- И сколько переехало?

- Немного. Просто потому, что украинцы патриотичны. И хотят остаться в Украине и помогать ей двигаться дальше. Таких, конечно, большинство. Некоторые люди говорят, что они еще что-то готовы попробовать. Когда я недавно (в конце марта. – Ред.) вернулся из Малаги, там было очень солнечно и температура +20. В Киеве я приземлился в туман и снег. Понятное дело, что есть люди, которые считают, что в Испании комфортнее.

Так вот, в то непростое время я сказал, что я не боюсь будущего Украины, особенно для IT. Я верю, что IT-бизнес в Украине, вероятно, наиболее многообещающий.

- Кроме агро…

- Если вы посмотрите на потенциал роста, то я думаю, что этот показатель для IT выше. Мне кажется, IT могла бы стать самой большой индустрией в Украине через несколько лет. Многие бизнесы в Украине проблематичны из-за разных вопросов с законодательством, юридических проблем, инвестиционных и так далее. И я думаю, для умных людей не так много фантастических возможностей для работы в стране. Но есть IT, программирование. И каждый может пойти и научиться кодить, если есть интерес и, возможно, родственное образование – компьютерные науки, математика и подобные направления. А если вы начинаете преуспевать в IT, то получаете $3000 в месяц или больше. То есть это способ для обычных людей в Украине быстро получить довольно пристойное вознаграждение за труд. Ciklum в настоящий момент ищет 350 новых сотрудников в Украине. Даже, наверное, больше.

Как я уже упомянул, в 2014 году я сказал, что не боюсь инвестировать в Украину. И тогда я вложился в две компании вместе с AVentures. И после я тоже инвестировал в украинский бизнес. С одним из них у меня сегодня была встреча (в день интервью. – Ред.).

То есть я постоянно во что-то в Украине инвестирую. Но что я сделал недавно – это в первый раз вложил в украинский фонд, в AVentures. Это им позволит больше вкладывать в разные компании.

- Сколько вложили в долларах?

- Это семизначная цифра.

- То есть больше миллиона?

- Да. Многие компании в Украине не нуждаются в больших суммах кеша, чтобы начать. Поэтому благодаря моему вложению AVentures вложит в ряд различных проектов. И когда мы увидим, что эти компании становятся успешными, становятся на правильный путь, тогда я готов вложить еще больше денег, и, думаю, AVentures тоже. Или мы привлечем еще кого-то, кто проинвестирует с нами.

- Это будут вложения в аутсорсинговые компании?

- Нет, мы ищем продуктовые компании. Софтверная разработка – это все еще новая индустрия, но, как вы заметили, все больше проектов становятся продуктовыми. Особенно в последние годы. И я думаю, что это знак того, что индустрия зреет.

Компании, такие как Ciklum, кстати, нельзя больше классифицировать как аутсорсинговые.

- Почему?

- Потому что мы на самом деле не занимаемся аутсорсингом.

- Как вы это называете?

- Technology service provider (провайдер, который оказывает услуги в сфере технологий). Понятное дело, что в основном мы делаем то, что хочет клиент. Но у нас есть свое видение по реализации, архитектуре, запуску проекта, его апдейтам. У нас есть специалисты в разных сферах. В Blockchain, например. Мы сейчас запускаем новый сервис – кибербезопасность. Кстати, в Европе в мае начинает действовать требование, которое говорит о необходимости иметь специальный сертификат по кибербезопасности. У нас он есть. Мы инвестировали более миллиона долларов, чтобы получить его. Насколько я знаю, мы одна из первых в Украине компаний, которая этот сертификат получила. Без этого документа для Европы с мая нельзя будет оказывать услуги по кибербезопасности.

- Что изменилось, когда фонд Сороса инвестировал в компанию в 2015 году?

- Я думаю, что одна из причин, почему я хотел видеть Джорджа Сороса в акционерах, - это потому что он дает тебе качественный шаг вперед. Когда компании (среди которых есть и известные бренды) видят Сороса в акционерах, они знают, что все будет сделано корректно. Согласно американскому праву, менеджеров в США можно посадить в тюрьму, если они - собственники компаний, в которых есть коррупция, в других странах. У нас, кстати, в Украине нет заказчиков. Так как я думаю, что это общеизвестный факт: в порядке вещей здесь, чтобы получить госконтракт или даже контракт с частной компанией, кого-то подкупить. Мы же хотим быть чистыми. И думаем над тем, чтобы вывести Ciklum на фондовую биржу. А Сорос это делал много раз. Он умеет это делать.

- Когда вы собираетесь выйти на биржу?

- Очень сложно сказать. Через пару лет.

- Может, перед этим больше инвестиций сделаете, вырастете?

- Мы планируем быть более активными в M&A. И часть дохода, который мы хотим получить перед IPO, будут давать новые активы.

- А какие это могут быть компании?

- Некоторые из них могут быть расположены в Нью-Йорке и иметь штат, скажем, в 250 сотрудников. Многие из них, с большой вероятностью, расположены по адресу заказчика. Мы хотим нарастить присутствие команд по адресам клиентов, чтобы лучше понимать их потребности. Будем нанимать людей локально. У нас есть рекрутеры как в Лондоне, так и в Нью-Йорке, в Калифорнии. Потому что если даже украинский рынок IT созрел, он еще не такой зрелый, как рынок в США, например.

- Есть ли еще в Украине потенциал для роста IT-рынка?

- Есть люди, которые говорят, что в Украине нехватка программистов. И я не согласен с этим. Конечно, мы хотим больше специалистов. Если вдруг появится 10 000 специалистов в Украине, мы точно готовы будем нанять 500 из них. То есть если бы они были более доступны, разумеется, нам было бы проще жить. И росли бы быстрее. Но в реальности если вы, например, возьмете мою родную страну, Данию, то окажется, что у нее нет возможности экспортировать IT. Там спецов хватает, чтобы обеспечивать потребность датских клиентов. А молодые люди необязательно стремятся быть айтишниками. Для них есть так много других возможностей. Если у тебя есть датский паспорт, ты можешь решить поехать в Калифорнию и стать актером или пойти работать в индустрию аэродинамики. Много всего. Поэтому Дании даже иногда приходится импортировать IT-услуги.

В Украине внутренний спрос на программистов, который исходит от украинских продуктовых компаний, украинского правительства, невысокий. У украинского правительства нет толком ни денег, ни управленческих навыков, чтобы внедрять большие IT-проекты. Я не сказал бы, что они есть в Дании или Британии. Большинство государственных проектов в большинстве стран работают со сбоями.

- Сейчас в Украине работает около 100 000 айтишников. Растет ли рынок?

- Да, постоянно появляются новые люди. И я думаю, что средний возраст программиста – около 30 лет. То есть существующие кадры не скоро пойдут на пенсию. Есть те, которые уезжают из Украины, потому что получают предложения из Лондона, Калифорнии. Но по сравнению с общим рынком их не так много. И потому что на украинском рынке труда в целом мало предложений, многие начинают идти в IT, в такие компании, как наша, которая работает не на внутренний рынок, а на клиентов из других стран. То есть в Украине нет нехватки программистов. В мире есть нехватка.

- Я слышал, что в Украине зарплаты у IT-специалистов ниже, чем в среднем в Европе или США.

- Да. Но есть нюансы. Украинские зарплаты привязаны к доллару. Но когда пару лет назад мы наблюдали прыжок доллара по отношению к евро, это сделало программистов в Польше, Венгрии и Румынии пропорционально такими же по уровню заработка, как и в Украине. А в некоторых случаях они оказались даже дешевле. В Малаге, в Испании, мы можем нанимать людей за те же деньги, что и в Украине. Но если вы поедете в Лондон, Копенгаген, то да, люди будут стоить больше.

И я объясню почему. Программист становится реально ценным, как только он начинает понимать клиента. Если он находится в Украине, здесь вырос, нет рядом иностранцев, которые могли бы помочь разобраться, и думает, что cheers! – это когда надо пить алкоголь (в Лондоне это привет, пока, спасибо и все остальное), то понимает клиента хуже, чем человек, который вырос и ходил в школу в Британии.

Потребительское поведение, использование пластиковых карт в Европе отличается от Украины. В Европе люди хотят платить за сервисы, за которые здесь не платили бы. Вот почему человек с опытом в Британии получает больше, чем человек с опытом в Украине. Потому что по отношению к клиенту он просто будет более эффективным. Из украинских 100 000 айтишников, наверно, половина пришла в сферу только за последние пять-семь лет. И опыта у них не так много. В то время как в Европе человек не рассматривается как senior, если он не находился в индустрии менее 10 лет. Здесь, в Украине, вы рассматриваете себя как senior после двух лет.