Мышеловка для денег: почему капитал игнорирует сигналы рынка

Величайшей силой капитализма была его способность к восстановлению - его способность пережить страдания и испытания кризисов и бизнес-циклов, чтобы поддержать инновации и экономический рост. Тем не менее, сегодня, после более четырех лет кредитного кризиса, бросающиеся в глаза загадочные явления ставят это наследие под вопрос.

Несмотря на недавние надежды восстановления в США, в том числе роста производственных запасов в четвертом квартале 2011 года, реальный рост ВВП в США по-прежнему настойчиво остается ниже тренда. Более того, несмотря на то, что сезонная корректировка данных по занятости в январе привела к снижению уровня безработицы до 8,3% (в то время как общее количество рабочих мест, на самом деле, было потеряно в январе), более реалистичный уровень "неполной занятости" по-прежнему составляет более 15%, а уровень участия рабочей силы находится на рекордно низком 30-летнем минимуме. Безусловно, США не одиноки в этом своем недомогании - еврозона ведет борьбу с гораздо более неотложным кризисом суверенного долга.

Так почему на это раз все по-другому? Ответ заключается в отчаянном риторическом воззвании Айн Рэнд в ее эпическом произведении 1957 года "Атлант расправил плечи: "Кто такой Джон Голт?" Проще говоря, когда государство захватывает стимулы и драйверы инвестиций капитала, владельцы капитала начинают бастовать.

Рэнд изображает инновационных предпринимателей сродни Атланту в греческой мифологии, несущему на спине мрачный мир растущего и властолюбивого коллективистского правительства. Главный герой, Джон Голт, призывает их всех расправить плечи, "остановить двигатель мира", оставив производственную деятельность, вместо того чтобы содействовать миру, в котором под видом эгалитаризма стимулы были узурпированы, с тем чтобы защитить людей, имеющих связи с влиятельными политическими деятелями, от экономической несостоятельности.

Сегодня, кажется, вымышленный мир Рэнд стал реальностью - бесконечные спасательные меры и экономические стимулы для непродуктивных за счет наиболее продуктивных, а также призывы к дополнительным налогам на капиталовложения. Расправляющих плечи героических предпринимателей Рэнд сегодня можно найти в запутанных цифрах корпоративных и государственных балансов.

Федеральная резервная система США с 2008 года добавила к денежной базе более $2 трлн. - невероятную и беспрецедентную сумму, в основном в виде подарка банкам, предназначенного для покрытия их глубоких убытков и стимулирования кредитования и инвестиций. Вместо этого, по мере того как банки продолжают значительно сокращать долю заемных средств, почти все их новые деньги остаются в ФРС в виде избыточных резервов. 

Кроме того, корпорации держат самые крупные за всю историю суммы наличных денег относительно активов и собственного капитала. И все же, несмотря на то, что эксперты говорят о сильных балансах, уровень задолженности фирм относительно активов и собственного капитала также остается вблизи рекордных уровней.

Накопленные деньги правят. Скорость обращения денег (частота, с которой тратятся деньги, или ВВП по отношению к денежной базе) продолжает приближаться к историческим минимумам. Неудивительно, что денежно-кредитная политика была так малоэффективна. Капитал, двигатель экономического роста, не работает – расправляя плечи во всем мире.

Рэнд, пожалуй, лучше любого экономического обозревателя подчеркнула центральную роль стимулов в продвижении инноваций и предпринимательских рисков. Уничтожьте стимулы ‑ и способность рынков сообщать о них через ценовые сигналы ‑ и вы оставите двигатель роста без его топлива. Увы, центральные банки с их манипуляциями процентными ставками и использованием количественного послабления явно пренебрегают этим фактом.

Процентные ставки – это нечто большее, чем просто экономические входные данные, которые определяют уровень сбережений и инвестиций. Скорее, как это подчеркнул австрийский экономист Людвиг фон Мизес, они отражают совокупные временные предпочтения народа ‑ или желание получения удовлетворения сейчас, а не в будущем – а не определяют их.

Таким образом, процентные ставки стимулируют и доводят до предпринимателей, как распределять капитал во времени. Например, более низкие процентные ставки и более низкая стоимость капитала делают относительно более привлекательным направление денежных потоков дальше в будущее, и капитальные вложения растут ‑ естественная реакция гомеостатической системы на рост сбережений и снижение потребления.

Однако государственные манипуляции процентными ставками не влияют на временные предпочтения, хотя они и сигнализируют о таком изменении. Получающееся несоответствие создает искажения: как и с любым контролем над ценами, капитал получает стимул вкладываться в инвестиции, которые не согласуются с реальным спросом и предложением.

ФРС намеренно и коварно искажает системные стимулы ‑ в частности, сигналы от стоимости денег – что приводит к неправильным инвестициям (и, когда государственный долг превращается в деньги, инфляции). Это может продолжаться некоторое время, вознаграждая непродуктивные инвестиции и амбициозных олигархов-спекулянтов, которые полагают, что ФРС устранила риск. Но, как напоминает нам Рэнд, в какой-то момент мышеловка захлопывается.

Сегодня, после самой крупной кредитной экспансии в истории, этот момент уже явно наступил. Бесстрастный капитал теперь игнорирует обманчивые сигналы рынка, и ликвидация несостоятельных неправильных инвестиций просачивается через систему по мере того, как начинают превалировать непреложные временные предпочтения. 

Государство, в конечном счете, просто не может заставлять предпринимателей давать кредиты, займы и делать инвестиции; инвестиционный капитал будет неизбежно пожимать плечами, когда будет сталкиваться с гнетущей манипуляцией свободного рынка. Когда это происходит, мы видим истинный результат мягкой денежно-кредитной политики: не создание экономической активности, а разрушение естественных механизмов экономической координации и регулировки, забирающее у системы ее устойчивость. По сути дела, денежно-кредитная политика "остановила двигатель мира".

В заключительных главах книги "Атлант расправил плечи" Голт стремится восстановить старую систему, по мере того как рушится коллективистский режим. Случится ли что-то подобное в нашем собственном мрачном мире (в котором все остающиеся республиканские кандидаты в президенты США, кажется, поддерживают отставку председателя ФРС Бена Бернанке)? Как долго должен ждать капитал того дня, когда без искаженных стимулов двигатель роста будет получать топливо и снова энергично работать?