Опасный банк: cколько сэкономила страна, ликвидировав Госзембанк

На этой неделе Верховная Рада приняла закон о ликвидации Государственного земельного банка (ГЗБ). Инициатива исходила от Кабинета министров - еще 25 апреля министр Кабмина Остап Семерак назвал Госзембанк коррупционной структурой и призвал ликвидировать его. В рамках  антикоррупционной кампании банк, просуществовавший всего год, был ликвидирован.

Справедливости ради стоит отметить, что в громких коррупционных скандалах банк замечен не был. "Как может нарушать закон предприятие, которое по сути ни дня не работало?" - возмущается заместитель предправления Госзембанка Владимир Братчиков. Он по-прежнему уверен, что ГЗБ мог стать эффективным инструментом развития украинского аграрного сектора.

В итоге год работы банка обошелся налогоплательщикам примерно в 3 млн грн - именно такую сумму чистого убытка отразил ГЗБ в отчетности за 2013 год. Основная статья расходов - зарплата персонала, почти 10 млн грн, которую удалось частично компенсировать поступлением процентов по депозитам.

Можно сказать, что на этот раз народ Украины дешево отделался: планы у создателей Госзембанка были наполеоновские. 

ЛІГАБізнесІнформ разобралась, от какого коррупционного монстра удалось избавиться стране.

Двумя законопроектами нардепов-регионалов Евгения Сигала и Владислава Лукьянова, вынесенными на рассмотрение Верховной Рады в октябре и ноябре прошлого года, предлагалось передать в уставной фонд ГЗБ более 10 млн га госземель сельхозназначения. Для сравнения - у десяти крупнейших агрохолдингов Украины суммарно менее 3 млн га. "Банк-монополист получал право сам определять, кому, какую и почем сдавать землю в аренду", - объясняет президент Украинской аграрной конфедерации Леонид Козаченко. Причем, в отличие от крестьян, учреждение могло заключать сверхдлительные договора аренды - до 49 лет. На каких условиях - остается только догадываться.

"Создание госмонополии, тем более в условиях коррумпированности власти, - рискованный проект, дающий колоссальные возможности для обогащения отдельных людей", - утверждает генеральный директор Украинского клуба аграрного бизнеса Владимир Лапа.

Более того - проектами Сигала и Лукьянова предлагалось разрешить Госзембанку покупать земли даже во время действия моратория на продажу сельхозземель. Наличие единственного игрока на рынке в течение как минимум двух лет (отмена моратория планировалась на 2016 год) позволяло выкупать участки по заниженной или, наоборот, необоснованно завышенной стоимости.

"При этом для госструктуры, в отличие от других участников рынка, не устанавливалось никаких ограничений по размеру землевладения", - уточняет Козаченко. Добиться расторжения аренды с предыдущим пользователем, купить участок по бросовой цене и передать за копейки в аренду "нужным людям" - такой механизм работы для ГЗБ был вполне возможен.

Чей надел?

Вторая проблема - юридический статус земли, перешедшей в собственность банка. "Как только государственная земля внесена в уставной фонд банка, с формальной точки зрения она принадлежит уже не государству, а госпредприятию", - рассказывает глава Украинской аграрной ассоциации Владимир Макар. Предприятие в любой момент может обанкротиться и в счет погашения долга передать активы кредиторам. Примеров умышленного банкротства привлекательных госпредприятий в Украине много.

Еще одна опасность - размывание госпакета акций в банке. "То, что ГЗБ был на 100% государственным вчера, не значит, что он будет полностью принадлежать государству завтра: в любой момент может быть объявлена допэмиссия акций, которые выкупит частное предприятие", - говорит Макар. В качестве примера он приводит печально известные случаи "вымывания" государства из ХлебИнвестБуда и Хлеба Украины.

Конфликт интересов

Уникальность созданного в Украине Госзембанка - в многообразии его функций. Глава правления Transparency International Украина Андрей Марусов уточняет, что предложенная модель ГЗБ включала зоны ответственности трех различных организаций: органа управления государственной землей, банка и частного игрока рынка земли.

"Международный опыт показывает, что функции управления землей и кредитования аграриев всегда разделяются", - утверждает Марусов. Соединение этих функций неизбежно приведет к конфликту интересов.

"Банк мог выдавать кредит с целью потом взыскать в качестве погашения землю у частных владельцев", - приводит пример Владимир Лапа. Андрей Марусов видит обратную сторону конфликта: когда банковский департамент, напротив, заинтересован в погашении кредита и получении прибыли, а другое подразделение ориентируется на увеличение земельного банка.

Справиться с этими противоречиями было бы крайне трудно, если вообще возможно, считает заместитель руководителя проекта USAID Агроинвест Александр Калиберда. Он указывает, что попытка доверить одной структуре и коммерческую деятельность (как банку), и полномочия управлять землями сельхозназначения, которые находятся в госсобственности, и реализацию госпрограмм (как проводника аграрной политики государства), - весьма опрометчивый шаг, поскольку их цели зачастую противоположны. Эксперт обращает внимание, что все функции, делегируемые ГЗБ, уже есть у других госведомств, так что получалось простое дублирование.

Рейдер в овечьей шкуре

Владимир Макар называет еще две потенциально коррупционные схемы. Во-первых, право выкупа любой земли можно было использовать как инструмент давления на неугодные агрохозяйства. "Например, Госзембанк выкупает несколько наделов посреди поля и просто запрещает арендатору крупного участка проезд и их любое другое использование", - рассказывает Макар. Арендатор не может эффективно обрабатывать свою землю из-за этого запрета и вынужден или договариваться с монополистом, или отказывать от аренды поля.

Во-вторых, ГЗБ сам решал, кому и под какие проценты давать льготные кредиты. Формальные требования можно было обойти, и заинтересованные люди могли получить ссуду под символические проценты практически без залога или же за откат или другую благодарность. "Не исключена и схема, когда предприятие получало кредит, допустим, под 12% годовых, после чего просто помещало средства на депозит в другой банк под 22-25%", - объясняет Владимир Макар. Конечно, какие-то механизмы контроля использования средств формально бы существовали, но их эффективность в условиях тотальной коррупции вызывает обоснованные сомнения.

Раньше все эти аргументы, приводимые аграрными объединениями и представителями международных организаций, оставались без внимания. Пребывавшая у власти Партия регионов старательно продавливала принятие законов о Госзембанке, однако все равно не смогла собрать необходимое количество голосов. "Сейчас эта опасность миновала, учреждение ликвидировали раньше, чем оно полноценно начало свою работу", - резюмирует Козаченко из Украинской аграрной конфедерации.

Мнение другой стороны

Главным образом нас обвиняли те, кто не дал себе труд разобраться в специфике работы нашего банка и не понимает принципов, на которых мы выстраивали свою структуру. Банк как раз и создавался для прозрачного и честного управления государственной землей Украины, для ликвидации коррупции в земельной сфере.

Ликвидация нашего учреждения выгодна и интересна некоторым международным организациям - тому же Мировому банку. Они изначально были против создания ГЗБ, два года боролись с нами и наконец побороли. Их цель понятна: после снятия моратория на продажу земли они получат возможность вкладывать свои деньги, которых очень много, в бесценный и ограниченный ресурс: украинскую землю.

В итоге Украина останется без земли, а вложенные деньги вернутся к западным финансистам: ведь они же будут нам продавать машины, технику. Существование Госзембанка было невыгодно и ряду наших депутатов-латифундистов. Они боялись, что появление единого оператора вскроет их незаконные схемы, пресечет возможность пользования землей без уплаты всех налогов и сборов.

Практика создания земельных банков уже доказала: в тех странах, где существует такое учреждение, махинации с землей сводятся практически к нулю. Очевидно, это оказалось не в интересах некоторых политиков и чиновников.

Иван Зайцев