Ремонт на $35 млн. В Украину пришли спецы по борьбе с бедствиями – как будут зарабатывать

Занимались отстройкой Японии и Гаити после землетрясений, а теперь – тысячами квартир в Украине. За десятилетия работы инженеры Miyamoto International участвовали в восстановлении десятков тысяч зданий. Теперь компания одна из первых инвестирует в восстановление Украины. Объемы вложений уже исчисляются сотнями тысяч долларов.

Владелец бизнеса – японо-американец Кит Миямото. Он – инженер и PhD в Токийском технологическом институте.

Мы встречаемся с Миямото при входе в киевский офис компании. В его руках – белая строительная каска, на плече оливковой кофты – патч "Слава нації, смерть ворогам". Бизнесмен только что вернулся из Вышгорода: там его компания занимается восстановлением дома, рядом с которым взорвалась российская ракета.

"У вас очень красивый город", – говорит о столице Кит Миямото за чашкой чая. В Украине он бывает каждый месяц.

Профиль работы его компании – инжиниринг. Специалисты оценивают разрушения и объем работ, планы для строительных работ. Их фокус – страны, пострадавшие от катаклизмов или войн.

Сейчас его компания планирует отстройку в семи областях: Черниговской, Сумской, Полтавской, Харьковской, Киевской, Днепропетровской. Их акцент – скорость. Поэтому они берутся за здания, которые можно относительно быстро восстановить – вставить окна, сделать крышу, залепить дыры в стенах.

В интервью LIGA.net Кит Миямото рассказывает об объемах восстановления и своих инвестиций в Украину, а также о будущем строительном буме. Мы спросили и о причинах столь значительных разрушений в Турции, и об ошибках застройки Киева.

Что такое Miyamoto International

– Ваша компания начала работать здесь в сентябре. Кто пригласил Miyamoto International в Украину?

В Украине мы сотрудничаем с правительством США, ООН и японским посольством. У нас есть платформа для работы с ООН. Инициатива начать работать здесь исходила и от нас, и от них. У нас есть долгосрочные соглашения с ООН и США, поэтому нам проще получать деньги и использовать их здесь.

– В чем ваша миссия здесь?

Украина впервые сталкивается с катастрофой, большим бедствием и такими разрушениями. Только по состоянию на июль 100 000 зданий были повреждены или уничтожены.

Мы даем нашу экспертизу для восстановления после подобных разрушений. Здесь этим занимаются наши украинские менеджеры и инженеры.

– Сколько компаний в мире так же трудятся на рынке работы с катаклизмами?

Есть некоторые американские компании, которые также работают с гуманитарной сферой. Но ведь они не здесь, понимаете?

- Miyamoto International – это все же бизнес, а не благотворительность. В каком формате вы работаете и как зарабатываете?

Мы глобальная инжиниринговая компания с гуманитарным фокусом. То есть половина нашей работы – бизнес, связанный с обычным инжинирингом, вторая половина – бизнес, связанный с последствиями катастроф.

В целом мы работаем с катаклизмами в 30 странах: например, Турция, Италия, Индия, Непал, даже в Мексике или Колумбии.

– Ваша работа здесь долгосрочная или проектная? Другими словами, вы в Украине надолго?

Наша цель – не появиться в стране, быстро заработать и уйти. Мы работаем по модели purpose revenue (модель работы, предполагающая получение прибыли в долгосрочной перспективе. – Ред.). Наша цель – сделать инвестиции и иметь долгосрочные обязательства перед Украиной. Это может звучать как глупость, но в долгосрочной перспективе это работает.

В чем логика? Бизнес точно должен быть прибыльным. Но если вы слишком сосредотачиваетесь на прибыли, вы становитесь слишком близорукими в бизнес-стратегии – и это не будет работать. Поэтому мы играем вдолгую, чтобы впоследствии иметь здесь качественный влиятельный локальный бизнес. А еще мы здесь, чтобы помочь.

– Вы видите роль бизнеса как ключевую в восстановлении?

Наш опыт показывает, что после катаклизмов или войн только 10-15% построек реконструируют за государственные деньги. 85% – частные инвестиции. Поэтому бизнес – критически важен для восстановления.

Как работают в Украине

- С кем в украинской власти вы координируете работу?

Здесь мы работаем и согласовываем деятельность с локальными властями, ОТГ. Так начать работу быстрее и проще. У нас были встречи с высшим руководством, но все на этапе переговоров.

Очень часто здесь не мы инициируем восстановление, а к нам приходят местные власти с перечнем того, в чем нуждаются. Кроме того, также задачи исходят от институций.

Деньги и бизнес в Украине

– Какой у вас объем работ в Украине?

Мы работаем над 7000 единиц жилья. Это и частные дома, и квартиры, плюс 50-100 школ. Но это "ничего" по сравнению с тем, что здесь произошло. Поэтому мы хотим дойти до десятков тысяч квартир и домов.

- 7000 объектов – как быстро вы их восстановите?

Это нужно сделать в течение полугодия. Во многих разрушенных квартирах до сих пор живут люди.

- Вы беретесь за любые объекты или как-то выбираете их?

Преимущественно мы работаем над объектами, где нет критических разрушений. Условно – попала ракета, сгорела крыша и лестница, в стенах дыры от снарядов.

Кто-то может сказать о восстановлении: "Почему бы не подождать конца войны?". Ответ: потому что люди не ждут. Многие люди живут в разрушенных домах.

– Вы оценивали, сколько будет стоить ремонт этих 7000 объектов?

Ремонт одного жилья обходится в $1000 – $5000. Соответственно ремонт 7000 домов – $7-35 млн. Но это гораздо быстрее и дешевле, чем строить новое. Условно, два месяца – и дом будет выглядеть как раньше. И это важно, потому что время важно.

– Как вы финансируете эту работу? Откуда вы берете деньги?

Это объединение денег ЕС, а также посольств США и Японии. Они проходят через ООН, контракты мы получаем от них. Но большинство этих денег получают строители, их нанимает ООН. Мы же – производим оценку, инжиниринг и контроль качества. Ряд объектов мы восстанавливаем на собственные средства фонда Miyamoto Relief.

– Вы сказали, что все работы стоят $7-35 млн. Сколько из этих денег составляют услуги ваших инженеров?

Обычно это 5-10% от всей стоимости работ.

– Сколько ваших инженеров работает на этих объектах? Вы наймете их здесь?

Сейчас у нас работает около 100 человек. Все они – украинцы. До конца года хотел бы нанять несколько сотен.

— Кроме бизнеса, у вас есть фонд Miyamoto Relief. В нем каждый может сделать донейт для восстановления конкретной страны. Сколько денег Miyamoto Relief получает в месяц?

Мы не считали. Этот фонд помогает восстанавливать места, до которых у бизнеса или власти не доходят руки и деньги.

Например, в одном из сел под Киевом есть разрушенный и заброшенный детский садик. Им никто не занимается из-за больших разрушений. А там могут учиться 100 детей района. Вышло так, что люди из Калифорнии давали деньги для его ремонта: чтобы починить стены и установить окна. Это потому, что Украина вдохновляет мир. Вдохновляет тем, как храбрая Украина может устоять перед огромной армией захватчиков.

– Я правильно понимаю, что сейчас вы вкладываете в Украину собственные средства?

Мы работаем здесь с сентября, трудоустроили 100 человек, восстановили несколько объектов в Киевской области и еще 3000 объектов прямо сейчас в работе. Пока это все за наши деньги.

– Сколько вы уже инвестировали?

Точно сказать не могу, потому что у нас много офисов. Это сотни тысяч долларов.

– Ваше участие в восстановлении Украины – это больше бизнес или желание быть на правильной стороне истории?

100% это о моральных причинах. Ни одна страна не должна быть брошена все делать одна.

- В чем бизнес-смысл ваших инвестиций в восстановление воюющей страны? На что вы рассчитываете?

Мы же останемся, это совсем другой подход к бизнесу. К примеру, мы до сих пор работаем в Гаити, куда приехали в 2010 году после страшного землетрясения. Мы становимся частью страны.

На примере Украины: однажды мир сюда вернется. И тогда мы станем обычной инжиниринговой компанией. Будем работать с государством и частным сектором. Это то, что мы делаем в других странах.

– Когда ожидаете получить прибыль в Украине?

В случае катастроф обычно это занимает полгода-год. Обычно наша прибыль – менее 1% от стоимости работ (менее $70 000 – $350 000. – Ред.). Большинство прибыли получают строители. Я надеюсь, финансирование от ООН мы получим через несколько месяцев.

- Не чувствуете, что ваши инвестиции очень рискованные? Не боитесь "прогореть"?

В каждой стране, куда мы приходим, мы берем на работу местных, создаем рабочие места. Наверное, мы первая компания, которая начала сюда инвестировать. Потому что всем инвестировать сюда страшно во время войны. Но так же и с землетрясениями. Афтершоки после землетрясения могут длиться год, даже два. Нельзя ждать, жизнь нельзя останавливать, нужно продолжать работать и строить.

Турецкая трагедия и Украина

- Ваш подход – быстрый ремонт, а не строительство с нуля. Почему бы не лучше было строить новое жилье?

Пример: турецкие власти заявили, что они отремонтируют лишь 30 000 объектов жилья, но 100 000 они снесут и построят заново. Это невозможно, это плохая политика. Это миллиарды долларов. Это хороший маркетинг, но это не работает.

Если вы строите что-нибудь новое, это длится год или дольше. Люди не могут ждать: они не выдерживают и переезжают, находят работу в других местах, дети идут в школы в других местах. Скорость очень важна в восстановлении.

-Вы работаете в Турции, Афганистане, Новой Зеландии, где происходили мощные землетрясения. А с недавних пор работаете в Украине, где разрушения приносит война. Украина имеет самый высокий уровень разрушений среди всех этих стран?

Во время землетрясения в Турции 15 000 человек погибли за минуту. Некоторые города, как Хатай, просто исчезли, словно там был ядерный удар. В Украине же – разрушения невероятные, огромные, но они повсюду, по всей стране. Хотя отсюда можно и не увидеть разрушенных до основания городов.

– Конечно, в Украине огромное внимание уделили трагическим новостям из Турции. Какие ошибки в строительстве показало ужасное землетрясение?

Недавно я был в Турции, там мы собирали информацию о восстановлении и давали советы властям для скорейшего восстановления. Но Турция – страна землетрясений, случай их разрушений отличается от украинского. Здесь турки совершили две ошибки.

Первая – в 1998 году там изменили строительные нормы. Поэтому все, что у них строилось в 2000-х, очень опасно. Второе – у них нет лицензий для инженеров и подрядчиков. Даже вы завтра можете стать подрядчиком в Турции. Это хаос.

– То есть одна из причин – качество зданий?

Это вопрос инспекций и контроля качества зданий. Я думаю, качество строительных материалов было критическим во время землетрясений.

Часть домов была не только из бетона, например, вместо щебня использовали речной камень. Также для крыш там используют асбест (токсичный минерал, вдыхание его волокон может вызывать рак, из него делают шифер. – Ред.). В Украине он уже запрещен.

– Какие уроки Украина может извлечь из этих катаклизмов?

То, что турки сделали правильно, – очень быстрая массовая реакция на катастрофу. Я видел десятки реакций государств на катастрофы. Турки организовали 125 000 своих спасателей и еще 10 000 из 115 стран. Они отремонтировали дороги через три дня. Аэропорт Хатаи – открыли через четыре дня.

- Разрушения от землетрясений и обстрелов похожи?

Разрушения похожи, повреждения, возникающие в конструкциях во время землетрясения и повреждения возникающие от ударной волны бомбы – схожи по последствиям. Поэтому наши методы оценки повреждений – универсальны.

В Украине инженеры больше внимания уделяют деталям, поэтому в Украине при землетрясении было бы меньше разрушений. Потому что конструкторы мостов, железобетонных каркасов всегда рассчитывают на критические нагрузки и моделируют самые строгие сценарии эксплуатации.

О Киеве и как ему не стать Джакартой

– Специализация вашей компании – инжиниринг. Но вы часто бываете в Киеве. Пробовали ли вы анализировать, как застраивают нашу столицу?

У вас действительно очень красивый город. Я знаю, что часть исторических домов здесь сносят ради "высоток". Не делайте так. Вы пожалеете. Трагично было бы потерять такой город.

Вы знаете, Япония прошла через это. Мы не ценили дома, которым по 100-200 лет. Они были прекрасны. И их заменили ужасные небоскребы. Дом не обязательно должен быть 500-летним, чтобы считаться наследием. 100-летние тоже нужно сохранить. Киев нужно сохранить.

– Какие заметили плюсы и минусы в застройке Киева?

Ну, здесь нет землетрясений (смеется)… Но, как я вижу, здесь нет ограничений по высотности. А они должны быть. Это важно для дизайна и сохранения наследия. Я видел, как здесь реставрировали историческую фабрику – отличная идея.

Раньше Украина не была так популярна в туристическом смысле, как Италия. Но теперь Украина – знаменитая.

– Вы упомянули о высотности. Угроза ракетно-бомбовых ударов может быть с нами долго в будущем. Следует ли нашим застройщикам и власти переосмысливать строительные нормы и высотность?

Здесь два ответа. Первое – лимиты высотности должны быть. Второе – далеко не факт, что именно высотное здание станет жертвой удара. Однако есть всегда страх прогрессирующего коллапса: когда разрушается одна часть и падает все остальное.

Инвестиции в устойчивость дома от землетрясения обойдутся в 1% работ. Но это позволит избежать коллапса: условно одна колонна упадет, но все остальное выстоит. Это точно важно для школ, госучреждений, больниц. Также для больших ЖК с высокой плотностью. Это даст возможность спасти многие жизни.

– Раньше вы упомянули, что Украина идет правильным путем в восстановлении. Каким видите восстановление Украины?

Относительно нашей компании – у нас здесь большая цель, мы готовы помогать, вместе создавать и остаться здесь надолго, работая во благо Украины.

Читайте нас в Telegram: только важные и проверенные новости