Гарик Корогодский: Любой свой бизнес я готов продать

Сейчас уже сложно представить себе Гарика Корогодского в деловом костюме. Однако, именно так выглядел в ХХ веке один из главных украинских рантье. В новое тысячелетие он вошел другим человеком - обладателем причесок и рубашек, пестроте которых могут позавидовать самые диковинные птицы.

Что любопытно, именно с "разноцветным" этапом в жизни связаны главные бизнес-успехи Корогодского. Сначала он с друзьями-партнерами построил ТРЦ "Глобус" на Майдане, после чего виртуозно продал его на старте кризиса 2008 года. Потом возвел ТРЦ Dream Town, который стал эпицентром торговли в столичном районе Оболонь.

В последние годы Корогодский, по его словам, стремительно теряет интерес к бизнесу, продолжая заниматься им скорее по инерции. Все больше усилий он переключает на радости жизни и творчество - радиопередачу о сексе, писательство, блогерство или, к примеру, выпуск перекидного календаря с собственными высказываниями на пикантные темы.

- Бизнесмен потерял интерес к бизнесу - это как?

- Ну, смотрите. Бизнес - это зарабатывание денег. А меня - может, это возрастное, - зарабатывание денег перестало возбуждать. Мне это не интересно, как девочка, к которой остыл. Я очень много с бизнесом прожил. Пора сделать апгрейд любимой.

- С чем связано это охлаждение?

- Просто стало не интересно. Известно, чем закончится любая встреча, любое начинание. Можно плюс-минус спрогнозировать, к чему это приведет. Это как с кино. Первый раз смотришь фильм, потому что интересно, чем закончится, потом наблюдаешь за игрой актеров, а потом уже хер его знает, почему его смотришь.

- Вы сейчас на стадии "хер его знает"?

- Да, но, скажем, "Иронию судьбы" можно, бухнув, посмотреть на Новый год, а бизнес не столь интересен. Но деньги мне очень нужны, поэтому я им и занимаюсь.

- Такое отношение не сказывается негативно на результатах?

- Я думаю, что сказывается, но позитивно. Я работаю с холодной головой и не увлекаюсь сомнительными идеями. Мне кажется, так меньше шансов совершить ошибку. И партнеры прекрасно понимают такое мое отношение - ведь это ближайшие друзья.

- Вы как-то назвали бизнес ребенком, которого "жалко убить".

- Ну, конечно, ребенок. Я не имею права его убивать.

- И все-таки, это не человек. Почему бы и не…

- Любой бизнес, когда он создается, это нелюбимый ребенок, который появляется "по залету". Раньше со мной такого не было, но сегодня я любой свой бизнес готов продать. Вопрос лишь в цене.

- Вернемся к истокам. Это правда, что вы в школе продавали жвачки?

- Продавал. А кто не продавал? Это было не очень выдающееся занятие. У нас в классе сорок жевали, а трое продавали. Хотя это был успешный проект. Мы тогда еще не знали таких слов, как "секонд-хэнд", но у нас была услуга "Дай жуву дожевать" - десять копеек стоила.

- На продаже фантиков, как на аксессуарах, подрабатывали?

- Фантики, извините, у конфет, а у жвачек - обложка. Это очень серьезный и важный терминологический момент. Конечно, обложки тоже чего-то стоили.

- Кто вас надоумил этим заняться?

- Деньги очень нужны были. Нужда надоумила.

- Какими в вашей памяти остались 90-е?

- Очень веселыми, и это связано не только с тем, что я был моложе на двадцать лет, хотя это тоже приятный фактор. Девяностые были насыщены событиями. Тогда было намного больше событий, чем сегодня. То, что сегодня считается топ-новостью, не интересно было пересказывать даже бабушкам в подъезде. Менялось все - строй, люди, понятия. Все менялось.

- Назовите свое ключевое потрясение того времени.

- У меня не бывает потрясений. Извините, я не впечатлительный. И тогда не был.

- Когда спекуляцию назвали бизнесом, это вас воодушевило?

- Воодушевило? Точно нет. Я поясню через аналогию с сексом, просто он мне сегодня интереснее, чем бизнес. Когда ты занимаешься сексом, и за тобой начинают подглядывать, это добавляет куражу, а когда, наоборот, перестают подглядывать, становится скучнее. Занятие бизнесом потеряло остроту. Когда ты просто едешь с деньгами, чтобы что-то купить, и когда ты едешь, а тебя могут остановить и выписать 88-ю статью за валютные спекуляции, это же далеко не одно и то же. Это разного уровня наркотики.

- Вы явно любите искать приключений на свою…

- Да, ищу, нахожу. Это дорого, тяжело, но мне удается.

- У вас был опыт присутствия на знаменитых стрелках - с автоматами, на перекрестках?

- Мы бывали на стрелках, но дело в том, что автоматов на них не было. Были "уважаемые" с обеих сторон, мы, коммерсанты, излагали свою позицию, а дальше другие люди разговаривали между собой. Коммерсанты высказывали претензии, но жили не по понятиям (это называлось "без понятия в голове"), а уже после нас вступали люди, живущие по понятиям. Своеобразное разделение труда.

- В молодости у вас были какие-то безумные бизнес-планы?

- Не было. В 1985 году я точно знал, что мне нужно: $200 тысяч, квартира и машина. И понимал, что двигаться к этой цели следует потихонечку. Зарабатывать, как и воровать, нужно потихонечку.

- Как думаете, почему почти все нынешние мультимиллионеры, разбогатевшие в 80-90-е, в отличие от вас не хотят признаваться, что поднялись на спекуляции?

- Я не знаю, в чем тут дело. Наказания никакого, срока давности нет. Все самые смышленые тогда или спекулировали, или были цеховиками. Я не знаю, почему они боятся признаться. Все, кто сегодня находится в верхушке, начинали одинаково. Тогда все люди делились на тех, кто покупал жвачки и продавал-перепродавал.

- Какой из своих проектов вы на сегодня назвали бы личной бизнес-вершиной?

- Не знаю. Я не анализирую пройденное. Мне приятнее думать о том, что я буду делать завтра, а не о том, где я ошибся позавчера.

- Ваш яркий имидж с нотками эпатажа приобретен с взрослением или вы с детства такой?

- Я был таким лет до пятнадцати, потом случился перерывчик до тридцати девяти, а потом все вернулось. С 15 до 39 лет я одевался в достаточно спокойные тона, ничто меня к этому не принуждало, просто так хотелось.

- Что случилось в 39?

- Я зашел в магазин Versace в Милане, и мне предложили купить малиновые штаны. Я им сказал, что они, мягко говоря, обалдели, но поскольку девушка, сделавшая предложение, была симпатичной, я решил померять. С тех пор не снимаю. К штанам я там же сразу докупил себе гардеробчик.

- Я придумал, как можно сочетать нелюбимый вами бизнес с сексом. Если бы в Украине легализовали проституцию, вы бы открыли публичный дом?

- Нет. Это нехороший бизнес. Как я уже говорил, я и мои партнеры не живем "по понятиям", но у нас есть понимание. В наше понимание хорошего этот бизнес не укладывается. Хотя его клиентом мы стать можем.

- А что плохого в этом бизнесе?

- Он считается грязноватым, и я это отношение разделяю. Что-то впитывается нами с молоком матери, что-то во дворе. Во дворе меня научили, что "лохматый" бизнес - это плохо (кстати, иногда его по ошибке называют "мохнатым"). Нехорошо красть, обманывать ближнего, и "лохматый" бизнес в этом ряду.

- Вы не производили впечатление человека, который остановится перед моральной преградой.

- Впечатление и я - три разные вещи. Для меня мораль в бизнесе очень важна. Например, мы с партнерами никогда не принимали участия в приватизации. Только строили и покупали. Плюс - всегда узкая специализация. Сначала нефть, теперь торговая недвижимость.

- Слышал, вы хотите построить бассейн рядом с НСК "Олимпийский"?

- Да, мы боремся за право потратить на это деньги. Земля под бассейн есть, мы продолжаем бороться и не бросаем эту идею.

- Как совладелец ТРЦ DreamTown, вы знаете ответ на вопрос, почему вещи из Китая в Европе дешевле, чем в Украине?

- Тут нужно разобраться в терминах. "Вещи из Китая" стали неким мемом. Я знаю, к каким брендам относится каждая вещь, которая сейчас на мне, но она вполне может быть пошита в Китае. Поэтому важно разделять китайские вещи, сделанные для ведущих брендов, и дешевые. Дешевые вещи в Украине дешевле, чем в Европе, а дорогие дороже.

- А почему к нам не заходят такие бренды для миддл-класса, как Starbucks и H&M?

- H&M бродит кругами вокруг Украины, постоянно ведет переговоры и, по концовке, непременно зайдет к нам. Просто в больших компаниях очень сложный механизм принятия решений. Они с одной идеей могут носиться пять-семь лет. Плюс сейчас кризис - многие затягивают пояса, закрывают бюджеты на выход в страны третьего мира, к каковым мы относимся, несмотря на попытки выйти в Европу. Думаю, все описанное касается и Starbucks.

- Вы два года подряд возглавляете рейтинг рантье Forbes. Вас это тешит?

- Ну, конечно. Если я участвую в рейтинге, я должен его возглавлять. Или не участвовать.

- Летняя публикация данных об оффшорах Британских Виргинских островов, где вы упомянуты, как-то вас взволновала?

- Как человек, повторюсь, не впечатлительный, я не только не переживаю потрясений, но и не волнуюсь. Ну, опубликовали список из 140 человек - из трех тысяч, которые владеют оффшорами на этих островах. Ну, есть у меня оффшоры - я этого не скрываю и никогда не скрывал. У меня весь бизнес белый, я плачу налоги в Украине, причем это немалые цифры. Люди много чего пишут. Когда я в Москве работал в театре зверей, кто-то написал в деканат, что я украл двух лисят и продал.

- Вас такие случаи огорчают?

- Я уже давно перестал реагировать на такие вещи. И любые новости, которые публикуют медиа, уже не трогают, для меня это белый шум. Я разучился огорчаться, но, к сожалению, и радость уже не столь бурная.

- И все-таки, случались моменты, когда вам было тревожно за бизнес?

- В 2008 году, конечно, было тяжеловато - мы как раз строили Dream Town, готовили открытие. Тяжеловато, но не тревожно. Я морально готов жить с маленькими деньгами, у меня большой опыт такой жизни, меня это не пугает.

- На сегодня для вас кризис в прошлом?

- Кризис бывает в мире, в стране и в голове. Вот в голове у меня его нет. У нас такие условия? Нормально, работаем. Конечно, в экономике сильный кризис, мы это прекрасно понимаем. Ничего - пережили голодовку, переживем и изобилие.

- А как насчет отношений с государством? Что в них самое неприятное?

- Общение с чиновниками самого нижнего уровня, которые только пришли на должность и не знают, как себя вести. После того как они три-пять лет поработают, становятся адекватными людьми. А до этого все печально: приходит 23-летний санитарный инспектор районного масштаба с предписанием (на самом деле у него пустой бланк) закрыть "Дрим Таун", или "дайте пятьсот на Новый год". Это не то что неприятно - лично до меня такое все равно не докатывается, но это самый отрицательный момент.

- Давайте о чем-нибудь положительном. Эротический календарь, выпущенный вами в прошлом году, был чистым удовольствием или тоже бизнес-проектом ?

- Все, что я делаю не в строительстве, я делаю исключительно для удовольствия, там о прибыли речи быть не может. Меня обвиняли, что я зарабатываю на календаре, но его себестоимость была в два с лишним раза выше, чем цена. В этом году я снова буду выпускать календарь и поставлю цену намного ниже. Все вырученные деньги перечислю на какое-нибудь благое дело.

- На ваш взгляд, благодетелям лучше не трубить о собственной щедрости или страна должна знать своих меценатов?

- Есть разные ступени благотворительности. Высшая - когда ты делаешь это анонимно, и никто об этом не знает. Но до такого уровня  у нас еще никто не дошел. Поэтому оптимальным я считаю вариант, когда человек делает благое дело, а сообщают об этом другие люди. Это может хотя бы немного обелить в глазах соотечественников большой бизнес, который тратит на благотворительность огромные деньги. Я сейчас не о себе - наш бизнес не относится к большому.

- Получается, идеальный вариант - как у Юрия Деточкина в "Берегись автомобиля"?

- Нет ничего плохого в том, что кто-то сам признается в содеянном добре и получит плюс к карме в чьих-то глазах. Но идеально - да, как у Юрия Деточкина. Единственное "но" - он жертвовал чужое. Хотя, тоже вариант.

- Мастер-классы для вас, подозреваю, тоже не столько заработок, сколько выполнение некой социальной миссии?

- Это так. Например, я проводил несколько мастер-классов, на которых убеждал людей не заниматься бизнесом. Объяснял, почему не нужно браться за самостоятельный бизнес в двадцать лет, а стоит сначала поработать в большой компании, чтобы увидеть, как это устроено. Или почему вовсе не надо заниматься бизнесом - не все же поголовно должны это делать. И я думаю, что если хотя бы пара человек, не имеющих бизнес-склонностей, задумались над тем, стоит ли в это ввязываться, то уже хорошо. К тому же, я за них не получил ни копейки - это бизнес организаторов.

- У вас скоро выйдет книга. В чем ее основной посыл?

- Во-первых, это дань моим родителям. Во-вторых, я надеюсь, книга покажет жизненную стойкость и веселость людей, живших в 60-70-е годы, а также сдвинет что-то в положительную сторону хотя бы в одной голове. Убедит в том, что человек может сам что-то сделать. Может, кто-то, прочитав ее, позвонит лишний раз родителям, а кто-то не станет отчаиваться после первого "нет", а попробует второе "нет", третье, и дойдет до "да". Кроме того, я пытаюсь сохранить язык, который мы теряем, и использую слова, которые уже почти забыты. На всякий случай уточню: это не маты. Да, и поверьте, она смешная.

- Кто вам ближе по духу - Стив Джобс или Аль Капоне?

- Перед интервью вы показывали мне этот вопрос, и там вместо Джобса был Адам Смит. Я даже прогуглил его. Я так понял, это предшественник Карла Маркса?

- Что-то вроде того. Экономист-теоретик.

- Мне его имя ни о чем не говорит. Я ни одной книги по бизнесу в своей жизни не прочел. Если же говорить о Джобсе, буду краток - это великий человек. Что касается Аль Капоне, то он грешил "лохматым" бизнесом, и посему вылетает из нашего турнира в полуфинале. Значит, ближе Джобс. Хотя он - не мой кумир.

- И кто же - ваш?

- Вообще - не сотвори себе кумира. Поэтому я могу только отметить, кто мне больше нравится, а кто меньше. Джобс велик, без вопросов, но в бизнесе, а на сегодня мне это не очень интересно. Поэтому между ним и Аль Капоне я выбираю Вуди Аллена, он мне симпатичнее. У него были волшебные фильмы в 70-е годы - "Все, что вы всегда хотели знать о сексе, но боялись спросить", "Любовь и смерть". Кстати, у нас с Алленом был проект совместного фильма.

- С этого места, пожалуйста, подробнее.

- Мои друзья обратились к нему с предложением снять клип на день рождения, и он согласился. Друзья-сценаристы Гендин и Гельфер написали синопсис, который оказался, однако, сценарием не для подарочного ролика за несколько тысяч долларов, а для полнометражного фильма за несколько миллионов. Мы оговорили с Алленом его гуманную цену, уже готовы были ударить по рукам, но потом все разладилось. Когда Вуди узнал, что это кино для проката, он сказал, что такая работа стоит совсем других денег.

- И какова дальнейшая судьба этого кинопроекта?

- Если продастся один из бизнесов, то первый подарок, который я себе сделаю, - обращусь снова к Аллену и попрошу снять этот фильм. Кстати, он сейчас нашел шикарную нишу - ему на фильмы дают деньги из городских бюджетов: Лондон, Рим, Париж. И я бы тоже скинулся, дав ему часть денег на ленту о Киеве. Но чтобы хватило на полноценное кино, надо или найти тридцать таких же идиотов, как я, или чтобы город поучаствовал.

- А о чем тот ваш сценарий?

- Он учитывает наше с Алленом фотографическое сходство. По сюжету, герой Аллена живет в Нью-Йорке, и от него вдруг сбегает жопа. Она начинает путешествовать, и где бы она ни оказалась, там случается либо революция, либо извержение вулкана, либо еще что-то. Жопа регистрирует Assbook, рассылает assms и делает многое другое, а потом попадает в Украину и падает на плечи инженера, которого играю я. В итоге, эта жопа выигрывает "Евровидение".

Беседовал Игорь Панасов

Визитка

Родился 4 августа 1960 года в Киеве.

Образование: Московский институт инженеров железнодорожного транспорта.

Активы: ТРЦ Dream Town, фитнес-центр "Аквариум".

Бывшие активы: "Альфа-нафта",ТРЦ "Глобус".

Состояние: $92,5 млн. (по данным журнала Фокус - март 2013 года)

Рейтинги: 1-е место в рейтинге украинских рантье журнала Forbes по итогам 2012 года - вместе с Александром Меламудом и Олегом Крапивиным (годовой доход - $55 млн.); 121-е место в списке "200 самых богатых людей Украины" журнала "Фокус".

Хобби: теннис, радиопрограмма.