Интервью под следствием. Что происходит в Спецтехноэкспорте

Оборонную сферу Украины лихорадит - коррупционные скандалы один за другим. В конце февраля скандал вокруг закупок в оборонке, где главные фигуранты семья  Гладковских.  Через неделю - очередная громкая история. 4 марта детективы НАБУ и САП задержали руководителей компании Спецтехноэкспорт (СТЭ) - одного из ключевых экспортеров вооружения в структуре Укроборонпрома. В 2018 году выручка Спецтехноэкспорт от торговли оружием - $150 млн.  

Через несколько дней, 7 марта директора компании Владислава Бельбаса, экс-руководителя Павла Барбула и еще троих экс-сотрудников предприятия арестовали. Им инкриминируют растрату в 55,5 млн грн. Дело касается контракта по поставкам комплектующих для самолетов АН-32 в Индию. Главная претензия НАБУ к топ-менеджерам СТЭ - использование при заключении контрактов компаний-посредников с признаками фиктивности.   

Позже, Барбул и Бельбас вышли из следственного изолятора под залог - 1,9 млн грн и 7 млн грн соответственно.

Владислав Бельбас выходец из корпорации Богдан Олега Гладковского. До назначения в Спецтехноэкспорт несколько лет он развивал грузовое и сервисное направления корпорации. Сейчас он продолжает выполнять обязанности руководителя компании.

В интервью LIGA.net Бельбас рассказал, почему сменил торговлю автомобилями на ВПК, как связан с Олегом Гладковским и в чем его подозревает НАБУ.

Как менеджеры Гладковского попадают в оборонку

- Суд выпустил вас из под ареста. Какие на вас наложены ограничения?

- Суд вынес решение по мере пресечения в виде содержания под арестом, или альтернатива - залог в сумме 7 млн грн. 7 марта залог уплачен, поэтому я не нахожусь под стражей. Ношу электронный браслет, могу передвигаться в пределах Киева.

- Кто за вас заплатил 7 млн грн?

- Заплатили несколько знакомых. Это не коллеги и не родственники. Они не публичны и не дали согласие на разглашение этой информации.

- До назначения в Спецтехноэкспорт вы работали в структуре корпорации Богдан. Почему вы решили сменить торговлю автомобилями на оружейный бизнес?

- В 2014 году я работал директором направления коммерческих автомобилей Хюндай Мотор Украина и у меня сложились хорошие связи с другими корейскими производителями. После начала военной агрессии они начали предлагать свою технику военного назначения, а мы инициировали их поставки для наших силовых ведомств.

Например, предлагали поставить для Минобороны автомобили Kia Military, Daewoo Military, бронеавтомобили Doosan, системы связи Lig Nex 1, бронежилеты для МВД, канадскую оптику GSCI. Также предлагали провести ремоторизацию грузовых военных автомобилей ВСУ импортными силовыми агрегатами, осуществить поставку б/у автомобилей армии США, которые находились на военных базах в Южной Кореи.

По корейским разведывательным беспилотникам было даже сделано предложение с готовностью их поставки. При том, что в 2014 году практически все основные страны-партнеры отказали Украине в поставки БПЛА.    

Как таковой торговли не было, но, предлагая варианты выбора для Минобороны, я постепенно вникал в специфику этого направления, появились новые знания. В итоге мне предложили работу в СТЭ заместителем директора.

- Когда нам описывали принципы назначения топов на предприятия концерна, это звучало примерно так: "Кто больше машин продал, того и взяли". Как менеджеры корпорации попадают в оборонную сферу?

-  Я действительно продал много (улыбается), но думаю, что это не влияло. У меня ведь на то время был уже большой опыт по продвижению на рынки коммерческих автомобилей, развитию дилерской сети, организации производства автобусов на Луцком автозаводе и локализации производства автомобилей на Черкасском автозаводе.

Затем я инициировал развитие нового направления бизнеса по поставкам вооружения и техники. К осени 2014 года наверное сильно примелькался в Укроборонпроме, поскольку участвовал в множестве совещаний, предлагал много продукции. Скорее всего, этим и обратил на себя внимание.

- Зарплата в госкомпаниях, как правило ниже, чем в бизнесе.

- Да, но нельзя сказать, что сейчас я занимаюсь волонтерской работой. Постепенно уровень зарплат в реформированных госкомпаниях приближается к уровню частного бизнеса. 

- Так в чем мотив перехода? В бескорыстную помощь стране мало кто верит.

- В 2014 был тренд на все, что связано с вооружением и обороной. В определенный момент я начал 90% своего времени уделять военке. Это очень интересная отрасль, к тому же хотелось карьерного роста, заниматься более серьезными вещами.

Скажу, что тогда, работая в частной компании, не удавалось добиться какого-то результата в оборонке, осуществлять поставки техники. В госкомпаниях этой отрасли было гораздо больше возможностей, как по налаживанию импорта, так и развитию экспорта.

- Как Олег Гладковский участвовал в вашем назначении в Спецтехноэкспорт?

- Никак. Меня принимал на работу директор СТЭ Игорь Гладуш в конце 2014 года. Директором СТЭ, по результатам моей работы в компании, в 2018 году меня назначал руководитель Укроборонпрома Павел Букин.

- За что вы тогда отвечали в компании?

- Изначально у меня в подчинении был департамент контрактов №4, который занимался контрактами с Алжиром и Индонезией. В 2014 году объем поступлений от заключенных контрактов составлял порядка $700 000, в 2016 – больше $60 млн.

Руководство департаментом контрактов №2 мне поручено весной 2015 года. До этого он занимался Ливией и Суданом. Эти рынки закрылись для экспорта, но за 2-3 года мы увеличили выручку с $1 млн до $60 млн благодаря диверсификации рынков и продуктов.

За что арестовали

- Вам инкриминируют растрату более 55 млн грн. В чем суть дела? О каком контракте идет речь?     

- Обвинение строится на том, что СТЭ заключало фиктивные сделки, чем нанесло убытки. Речь идет об одном из самых больших контрактов в истории оборонной индустрии Украины: ремонт самолетов Ан-32 для ВВС одной из стран Южной Азии.

Основной контракт заключен в 2009 году. Контрактом предусматривался ремонт 40 самолетов в Украине и 65 - в стране заказчика. При этом украинская сторона передавала технологии для организации ремонта.

Документом предусматривались дополнительные заказы со стороны заказчика на поставку комплектующих из Украины для того, чтобы заказчик уже самостоятельно мог поддерживать летную пригодность этих самолетов в будущем.

Допсоглашения были подписаны в 2014 году. Но тогда договоры комиссии на поставку комплектующих СТЭ заключило с частными компаниями в обход государственного поставщика.

Поставлять необходимую нам продукцию могли на самом деле много компаний. Когда директором СТЭ назначили Павла Барбула, он инициировал расторжение договоров с частными компаниями и передачу этого заказа напрямую на государственное предприятие Завод 410 ЦА.

Нас обвиняют в том, что разместив на заводе дополнительный заказ к основному контракту, нанесли заводу ущерб. Завод без этого заказа мог вообще тогда стать банкротом.

При этом, материалами уголовного производства НАБУ не установлен и не доказан размер нанесенного ущерба, а определен лишь размер затрат в сумме 55 млн грн, подтвержденный бухгалтерскими документами. Хочу обратить внимание, что указанные затраты изначально были предусмотрены соглашениями сторон еще в 2009 году.

- Давайте уточним. Судя по материалам НАБУ, вас обвиняют в том что во время сделки из компании выведено $2,2 млн, при этом заявленные услуги не выполнены.

-  Не совсем так. То, о чем вы спрашиваете - это информация с ограниченным доступом. Мы ее в полном объеме предоставляем только уполномоченным государственным органам, в том числе в рамках нынешнего расследования.

Хочу лишь отметить, что никаких посредников в этой операции не было и не могло быть. Услуги любых других компаний предоставлялись украинской стороне в полном объеме, и все расходы на продвижение продукции экономически обоснованы. Важно, что это никаким образом не влияло на принятия решений нашими иностранными партнерами, это табу! А любые манипуляции терминами, фактами без полного понимания процедур нашей работы может дорого стоить нашему государству и его репутации. Тем более, что в нашем сегменте работы все максимально регулируется и контролируется на всех государственных уровнях.

Не хочу, чтобы вы воспринимали это как пафосные слова, но в своей работе предприятие действует в рамках украинского законодательства и в интересах Украины. Никаких противозаконных действий сотрудники предприятия не совершали.

Боле того, я ознакомился с деталями этого контракта, только когда стал исполнять обязанности директора СТЭ в июне 2018 года. Когда я временно исполнял обязанности директора, я подписывал только акты выполненных работ по контракту, платежные поручения и отчет комиссионера, которыми подтверждалось выполнение контракта. При этом, оснований их не подписывать у меня не было. Перед подписью документы проходят проверку структурными подразделениями предприятия на предмет правильности изложенных фактов, с визами исполнителя, руководителей проекта, юристов, бухгалтеров, управления безопасности и других.

Повторюсь, основные соглашения были подписаны еще в 2009 году и они выполнялись.

- Кто должен нести ответственность за этот контракт, если вы ни при чем?

- Если вопрос об ответственности в разрезе обвинения, то по нашему мнению - никто. Потому что убытка, в нанесении которого нас обвиняют, для ГП "Завод 410 ЦА" нет - он не подтверждается и не может быть подтвержден. Сам же контракт исполняется по сегодняшний день.

- Уголовное производство НАБУ против вас как-то связано с оборонным делом Гладковского-младшего, расследование о котором опубликовано bihus.info ?

- Никакой связи нет. Единственное, и там и там фигурирует детектив НАБУ Дмитрий Литвиненко. Он как раз ведет расследование, связанное з нашим контрактом по модернизации самолетов для нашего партнера с Азии.

В чем еще обвиняют Спецтехноэкспорт

- Судя по многочисленным решениям в судебном реестре – привлечение сторонних консультантов или посредников для торговли продукцией ОПК – стандартная практика. Сколько уголовных дел расследуют правоохранители относительно СТЭ?

- Нам известно только об одном деле, досудебное расследование по которому проводит НАБУ.

- В реестре судебных решений есть дело компании УТМГ, которая через СТЭ поставляла авиазапчасти для экспорта в интересах компании Hindustan Aeronautics Limited. Там тоже присутствовали компании с признаками фиктивности.

- Как и с упомянутым ранее контрактом, речь шла о том, что мы якобы получаем деньги за неотгруженную продукцию. Но заказчик всю продукцию получил. Можете представить, чтобы министерство обороны иностранного государства заплатило нам за неполученный товар? Это реально? При наличии таможенных деклараций, отгруженного товара - нереально.

Фиктивность в этих сделках не то, что не была ни разу доказана, а не может быть доказана в принципе.  Касательно упомянутых компаний - мы опровергли это в рамках досудебных расследований.

Место Украины на мировом оружейном рынке

- Можно ли говорить, что Украина остается одним из главных экспортеров оружия в мире?

- Весь оружейный экспорт Украины на сейчас составляет порядка $600 млн. Это много, но может быть больше. В начале месяца Стокгольмский институт исследования мира опубликовал отчет о том, что Украина упала в рейтинге продаж вооружения с 9 на 12 место.

Для меня это было неожиданно, потому что наша компания показывает рост реализации объемов, как импорта, так и экспорта (объем торговли компании Спецтехноэкспорт в 2018 году - 152,6 млн. - Ред.).

Тем не менее, исследование показало временную тенденцию к снижению доли Украины в реализации вооружения и военной техники на внешних рынках. Но у нас увеличивается внутреннее потребление, рынок производства на самом деле растет.

- Назовите топ-3 крупнейших контракта СТЭ за последние 5 лет?

- К сожалению, крупнейшими остаются контракты на поставку комплектующих и запчастей. Я говорю "к сожалению", поскольку, поставка готовых изделий намного выгодней для экономики.

Основной для нас контракт - это как раз контракт от 2009 года на ремонт самолетов АН-32 для иностранного заказчика и поставку комплектующих для них. На пике выполнения он генерировал до $82 млн в год.

Есть контракты по поставке комплектующих для самолетов в африканские страны, контракт по поставке БТР-4 в Индонезию, ракеты “воздух-воздух” в Польшу. К большим контрактам можно причислить импорт средств связи турецкого производства для минобороны. 

Группы влияния в ОПК

- В 2017 году вокруг этого контракта кипели нешуточные страсти. За поставку систем военной связи в Украину схлестнулись Израиль и Турция. Журналист Юрий Бутусов уверял, что израильский вариант Elbit Systems поддерживал лично премьер Владимир Гройсман, а закупку систем турецкой Aselsan поддерживали народный депутат Иван Винник и глава комитета по обороне, депутат НФ Сергей Пашинский. Почему выбрали вариант Пашинского?

- Ни Владимир Гройсман, ни Сергей Пашинский и Иван Винник не лоббировали никого. Что касается СТЭ, мы предлагаем для Минобороны все качественные продукты, что есть на внешних рынках - привозим образцы, тестируем и т.д. Так совпало, что  израильским и турецким оборудованием занималось СТЭ, но разные департаменты. Здесь выключается вопрос коррупции, поскольку сохраняется большая конкуренция.

Кроме упомянутых двух производителей, СТЭ предлагало Минобороны системы связи производства компаний Selex (Италия-Британия), Barret Communications (Австралия), LigNex 1 (Корея). Другие же украинские спецэкспортеры предлагали американские системы Harris, французкие Thales, немецкие Rodhe&Shwarz и др.

- Закупка турецких средств связи расследуется военной прокуратурой. Вас в чем-то обвиняют?

- Нет, СТЭ ни в чем не обвиняют и надеюсь, что до этого не дойдет. По тем допросам, которые проводились, военная прокуратура ищет нанесение ущерба, но пока не видит.

- Допрашивают вас? В следствии фигурирует Антон Пашинский, департамент которого вел этот контракт?

- Не знаю, фигурирует ли он там. Допрашивают должностных лиц и исполнителей, которые подписали и выполняли соответствующие контракты. На допросы вызывают и меня как директора и заместителя директора, отвечающего ранее за импорт. 

- Антон Пашинский уже несколько лет работает в Спецтехноэкспорте. Кто его рекомендовал?

- По-моему, он об этом сам рассказывал в интервью. Я его на работу не брал. Он пришел в компанию в 2015 году и возглавил один из департаментов, который на тот момент занимался лишь двумя африканскими странами.

- Вы всех берете? Меня возьмете оружием торговать?

- Возьмем, если будете соответствовать критериям отбора на должность, докажете свои знания международной экономической деятельности и знания иностранных языков, после - пройдете испытательный срок и будете выполнять поставленный план.

- Это правда, что украинская оборонка поделена между двумя группами влияния: Олега Гладковского и Сергея Пашинского? Как вам с ними работается?

- Олег Владимирович Гладковский был главой межведомственной комиссии по военно-техническому сотрудничеству. Под его руководством работал госорган, отвечающий за выдачу лицензий на экспорт вооружения. В этом плане его влияние на нашу работу конечно было.

Сергей Владимирович Пашинский в рамках Комитета ВРУ максимально откликался всегда на наши запросы. 

- Я больше спрашивал о неформальном влиянии. Вам поступают указания, пожелания или рекомендации по тем или иным вопросам, касательно деятельности компании?

- Нет. Я не общаюсь неформально ни с одним, ни с другим, поэтому никакого давления на работу СТЭ с их стороны нет. 

Денис Кацило

обозреватель портала LIGA.net