Виталий Кропачев был одним из крупнейших угольных бизнесменов времен президентства Петра Порошенко, создавая конкуренцию Ринату Ахметову. По слухам, он влиял на множество государственных предприятий.

Но и сейчас Кропачев является активным игроком на энергетическом, логистическом и медийном рынках Украины. Его компании судятся с Центрэнерго, участвуют в аукционах Фонда госимущества и создают новый политический телеканал.

Об этом и многом другом в интервью Виталия Кропачева LIGA.net.

- Вы победили в аукционе на покупку Белгород-Днестровского порта, но потом отказались от подписания соглашения с Фондом Госимущества. У Вас были проблемы с Фондом, которые вы не могли урегулировать?

В ходе переписки с ФГИУ мы попросили определенные документы, в том числе аудит и другие технические вопросы, но не получили ответ. Нам было проще потерять 18 миллионов, чем рисковать потеей гораздо большей суммы. 

Самое большое расхождение, которое касалось отсутствия определенных документов. Сторона фонда считает, что в период военного времени, при приватизации, эти документы не нужны. В свою очередь, мы убеждены, что при продаже и технический, и финансовый аудит должны были провести. Также должно быть разрешение Антимонопольного комитета (АМКУ), который при данной сделке и проводке просто не успевал его предоставить. Мы объясняли и пытались урегулировать вопрос с точки зрения закона, для того чтобы нам не выставили никакие штрафные санкции и так далее. Поэтому, условно говоря, 18 миллионов на фоне возможных штрафных санкций от оборотов группы компаний от АМКУ – меньшая цифра.

- Вы также принимали участие в аукционе на покупку Усть-Дунайского порта. У вас есть желание покупать порты и заниматься логистическим бизнесом?

У нас есть желание заниматься бизнесом в Украине. Логистическим бизнесом компания занимается очень давно. На протяжении более 20 лет мы являлись собственником логистической компании в Донецкой области. Мы управляли железнодорожным транспортом (имеется в виду "Снежноепогрузтранс". – Ред.) Поэтому для нас это не новое направление.

- А сейчас у вас есть логистический бизнес?

Есть конечно. Вагоны, локомотивы, все есть.

- Как вы относитесь к Рустему Умерову и работе Фонда государственного имущества (ФГИ)?

Чиновник. Человек, назначенный Верховной Радой. На своем рабочем месте.

- Вы считаете его более эффективным, чем Дмитрия Сенниченко? 

Сенниченко я вообще не считаю эффективным собственником, исходя из его деятельности относительно той же компании "Центрэнерго" и всего остального.

Сенниченко наклеил на себя много украинской символики и кричал о том, что он ура-патриот, а впоследствии оказылся просто вором и не более того. Я считаю, что он один из самых неэффективных руководителей, которые были в ФГИ, если не брать там Трубарова (Виталий Трубаров т.и.о. главы ФГИ в 2017 – 2019 годах. – Ред.).

Парень, который проиграл нам все суды со своими высказываниями в адрес меня и нашей компании. Он тоже, по большому счету, сделал массу негатива в контексте приватизации "Центрэнерго".

- …Но активно декларировал, что все продаст иностранцам.

Вопрос не в декларировании, понимаете? Декларировать можно все что угодно. Есть реальные вещи. В нашей стране, когда мы, допустим, что-то говорим, мы понимаем, что мы это можем сделать, мы сталкиваемся в большинстве случаев с определенным негативом чиновников, которые делают все наоборот. Продать большие компании или заводы иностранцам, это хорошо, конечно. Но попробуйте сегодня как простой украинский бизнесмен открыть свой бизнес за границей, или попытаться там что-то купить.

Какое иностранное государство вас будет поддерживать в этом случае? Никто. Все развитые страны борются за недопустимость продажи земли иностранцам, за присутствие только местных граждан. В любой бизнес, в который ты заходишь, ты должен либо взять местного, иначе ты просто не сможешь стать собственником, вести этот бизнес. Это везде. Цивилизованное государство всегда защищает своего гражданина и своего бизнесмена. У нас же получается все наоборот.

Все слышали эти записи Сенниченко, разговоры, циничные вещи. Люди за 3 копейки продавали время своего пребывания, вернее, покупали время своего пребывания в должности. В этом вся проблема, что нет ответственности. Вот он почудил, развернулся и уехал. А записи какого года показали нам?

- 2020-го

Тогда вопрос, почему ему дали уехать? Вот у меня вопрос, записи были намного раньше, опубликовали их намного позже. Почему? Наверное, договорился. Потому он в Испании и отдыхает.

- Вы выиграли суд по "Центрэнерго". Суд принял решение взыскать в вашу пользу 1,26 млрд грн. Экс-гендиректор компании Владимир Егоров, говорит, что 50% долга безосновательны.

 Есть конкретика, связанная с договорными отношениями. В этих договорных отношениях все просто записано. Это обычный контракт, который заключается всеми иностранными компаниями. Правило называется бери или плати. У нас был контракт на тот период времени, когда индикатив цены был 2800 грн. Мы заключили сделку.

Это была публичная сделка – договор был опубликован на бирже, на которую пришли мы. На момент заключения сделки с нами цена была определена по 2400 грн.

Я уже, конечно, не занимаюсь операционной деятельностью, но пришлось по ходу этих инсинуаций выяснить, что там происходило. По этому договору, компания-трейдер отгружала Центрэнерго уголь в полном объеме. Центрэнерго ни с того ни с сего принимает решение расторгнуть договор. При этом они написали заявление на нашу компанию в правоохранительные органы о том, что мы недопоставили уголь.

Инициаторами всего процесса были они (после смены руководства компании в 2019 году. – Ред.).

Что касается оплаты и так далее. Центрэнерго отказалось принимать уголь, согласно договору. Не провела с нами никакой переписки, никаких обычных процессуальных, действий, которые была обязана провести, согласно договору и законодательству. То есть самостоятельно, в одностороннем порядке люди якобы расторгли договор. При этом шахта и предприятие, которое должно было поставить уголь, понесли убытки, связанные с тем, что некуда продавать уголь. Соответственно все убытки были выставлены Центрэнерго. Далее мы получаем следующую историю. Центрэнерго в процессе судов максимально затягивает время. То есть они рассказывают о том, что у них уголь пришел не того качества и так далее, когда акты все подписаны. То есть всяческим образом манипулируют. Они все понимают. В кулуарных разговорах выходят на руководителя, объясняют ему, давайте как-то будем договариваться.

Говорят, что они виноваты. Но публично они постоянно высказываются негативно в нашу сторону. Что касается штрафных санкций, они выставлены в полном объеме, согласно договору. Не более, не менее.

Но это еще не все. Вопрос в том, что затягивание разбирательства со стороны Центрэнерго приводит к тому, что они сами входят в убытки. Вот сейчас 1,2 млрд присудили. В результате своих манипуляций, публичных высказываний, вбросов в прессу, давления на судей они обеспечили решение пересмотреть еще раз дело. Сбросить его на первую инстанцию. Но никто не задумался о том, что пока рассмотрение будет длиться по новой, штрафных санкций еще на 400 млн набежит. 

- Центрэнерго находится сейчас в плачевном состоянии. У него есть долги. Они многим должны. Если идти так дальше, то "Центрэнерго" станет банкротом, предприятие остановится, украинцы в центральном регионе останутся без света.

Во-первых, на сегодняшний момент долги существуют и без этих 1,2 млрд. То есть там есть совершенно другие долги, которые к нам не относятся. И как-то это предприятие не остановилось, ничего с ним не случилось. Это первое. Во-вторых, у них нет денег. В-третьих, есть мораторий на взыскание. Тут вопрос об обычной хозяйственной деятельности. Действия Центрэнерго привели к убыткам для цепочки предприятий. В том числе трейдеру, который платит налог на прибыль. А денег по факту нет. Тогда возникает вопрос: трейдер должен платить в бюджет? Должен. Тогда компания Центрэнерго должна платить? Должна.

Центрэнерго написали заявление в правоохранительные органы по этому договору. Ну, не вопрос. Компания (Укрдонинвест. – Ред.) тоже написала, насколько я знаю, на Центрэнерго в свою очередь. Но это ничего не даст. Есть обычный суд. Все равно рано или поздно мы получим решение суда. Но никто не говорит о том, что сегодня нужно получить решение суда и завтра потребовать у них долг. Что у них можно забрать? Ничего. У них нет денег. А неэффективная работа Центрэнерго, в основном, началась с 2019 года. В 2019 году Центрэнерго получило первый убыток от некорректного, некачественного менеджмента и продажи электроэнергии с дисконтом до 70%. При такой работе, конечно, эту компанию довели до банкротства.

- Несколько лет назад вы хотели купить Центрэнерго за 6 млрд грн. Вы готовы сейчас его купить?

Через год после того несостоявшегося конкурса в 2018 году, Ernst & Young дал оценочную стоимость данной компании не $200 млн, не $210 млн, а всего-навсего в районе $68 млн. Сегодня опять идут декларации о том, что вот мы сейчас продадим. Если подходить с точки зрения закона, опять будут вопросы. У нас Центрэнерго – это единый комплекс, включающий в себя три тепловые электростанции: Трипольскую, Змиевскую и Углегорскую. Основной актив, который генерировал электроэнергию, это все-таки Углегорская ТЭС. Она оккупирована. Это первое. А второе: для приватизации этого объекта необходимо как-то его подготовить. Выяснить его оценочную стоимость, например. Однозначно, это сделать не получится. Даже если произвести разделительный баланс и продавать отдельно Трипольскую и Змиевскую ТЭС... Кто поедет на оккупированную территорию на Углегорскую ТЭС делать оценку, делать разделительный баланс? Это невозможно.

Это все опять манипуляции, опять рассказы о том, что мы что-то продадим каким-то образом в рамках какой-то необходимости. Сегодня компания находится в ужасном состоянии. Но это все зависит от эффективности руководства ФГИ.

- То есть получается, что у Центрэнерго больше долгов, чем эта компания стоит?

Я думаю, что да.

- У Вас есть шахта Краснолиманская в Донецкой области. Она находится недалеко от линии фронта. В этом районе бывают частые обстрелы…

 Да, на фабрику был прилет.

- Как сейчас работает шахта? Как люди ходят в забой, добывают уголь? Стало ли людей меньше?

Там был определенный пробел. Опять же, это пробел государства, которое не вовремя приняло решение о брони для предприятий энергетического сектора. С опозданием немного это приняли. Только на прошлой неделе принято решение о том, что в течение 10 дней должны дать ответы на бронирование людей…

В связи с тем, что много людей разъехалось, переехало в другие регионы, работников фактически не хватает. Это первое. Шахта работает не лучшим образом. Но я думаю, у всех так. Почему? Потому что большинство шахт на востоке. Кто-то дальше от линии фронта, кто-то ближе. Все выкручиваются как могут. Шахта худо-бедно работает. В эту зиму, благодаря "Лиманке" у жителей Киева было больше электроэнергии. Дарницкая ТЭЦ полностью была на нашем сырье.

- А куда вы поставляете уголь сейчас в основном?

На меткомбинат и энергетикам. Энергетикам немного.

- У вас есть обогатительная фабрика "Украина" в селе Михайловка и Миргородский обогатительный комбинат. Там такие же проблемы с людьми?

Везде проблемы с людьми, нельзя сказать, что все смены укомплектованы. Так мне докладывает руководство компании. Две фабрики работают, одна стоит.

- Вы создали канал Ukrainian World News (UWN). Это нетипично, потому что у нас сейчас каналы закрываются. А вы открыли телеканал. Телеканалы обычно убыточные. Скажите, какой был смысл его создавать? Это политический проект? Или будете искать какую-то бизнес-модель?

Я понимаю, что у всех есть вопросы относительно создания канала, о его финансировании. И, почему то, большая часть людей считает, что это политика. Меня политика вообще не интересует. Меня интересует бизнес. Канал UWN – не единственный медийный ресурс, которым я владею. Несмотря на то, что сейчас рынок рекламы просел, я вижу перспективу в его росте в дальнейшем.

На сегодня на рынке очень много хороших специалистов, в том числе журналистов, представителей других медийных професий. Люди потеряли работу с закрытием канала ТРК "Украина" (Рината Ахметова. – Ред.), другие каналы тоже сократили штат. Зарплаты в сфере сейчас ниже, чем до войны. Содержание канала не является какими-то безумными деньгами. Но этот актив можно будет капитализировать позже. В том числе, возможно и через дальнейшую продажу.

Все зависит от экономики страны, ее развития. То есть каким образом она будет работать, какие отрасли будут приносить прибыль? Мы уже сейчас занимаемся проработкой рынка рекламы, в частности у нас уже есть планы на сентябрь-октябрь.

- Как вы относитесь к Виктору Медведчуку и его бизнесу?

Никак не отношусь, мы не знакомы.

- Не негативно, и не позитивно?

С точки зрения его действий и поступков – я, как и все украинцы, отношусь к нему негативно и отрицательно. У нас есть правоохранительная система, которая ведет его дело.

- У вас на канале работает Петр Мага, экс-ведущий 112-го канала. А генеральный продюссер у вас – Ольга Гиржева, которая работала на канале News One Виктора Медведчука. Когда вы трудоустраивали этих людей, вас не волновало, что они работали у Медведчука?

На этот вопрос ответил недавно министр культуры Украины Александр Ткаченко. В частности, он сказал: "Они работали, но сейчас осознали и работают, придерживаясь редакционных правил".

Я на этот вопрос отвечу просто: если по этим людям, конкретно по Маге, есть какие-то претензии со стороны провоохранительных органов, или по нашему генпродюссеру, я готов рассмотреть вопрос об уходе этих людей с канала. В данный момент мы работаем на победу Украины – это задача, которую я поставил перед коллективом.

Что касается их работы на том канале, я думаю, это не их позиция, а позиция Медведчука. Он был собственником канала.

- Ну все равно. Они же не согласовывали каждое свое действие с собственником канала?

 Можно сейчас указать пальцем на тех, кто сегодня находится в орбите власти и спросить, где они были раньше? Кто-то был в ОПЗЖ, кто был еще где-то. Люди не прилетели с другой планеты, мы все тут жили и будем жить. Я еще раз объясняю: я готов уволить тех, к кому будут претензии со стороны правоохранительных органов. В данный момент никаких претензий нет. На UWN нет и не будет никакой пророссийской политики. Мы – украинский канал. 

Когда мы запустили UWN, то писали всякий бред, что мол, что мы купили у Медведчука его каналы, купили у них оборудование. Полный бред. Почему никто не пишет, что когда 1 марта взорвали киевскую телевышку, полтора месяца на оборудовании моей компании вещалось полностью все.

- На оборудование телеканала "Эра", правильно?

Да. Вот все вещалось на нашем оборудовании. И мы за это не взяли ни копейки, не просили ни денег, никаких других моментов.

- Вы не боитесь, что из-за того, что у вас на канале работают люди с канала Медведчука, на вас повесят ярлык "пророссийского парня"?

Слушайте, ну, это же уже инсинуация. Мои действия, начиная с 2014 года, не позволяют ни вам, ни правоохранительным органам, никому – говорить о том, что я какой-то там пророссийский парень. Я не буду кичиться определенными моментами, которые происходили в тот период времени, и тем, что я сделал для нашей страны.

- Что сейчас происходит с делами НАБУ в отношении ваших компаний по поводу закупок на государственных шахтах Селидовуголь, Мирноградуголь, ШУ "Южнодонбасское №1"?

У нас есть обращение во все инстанции. Периодически мы задаем вопросы. Никаких претензий ко мне у правоохранительных органов нет. Опять же, это медийная история, я досконально знаю, кто ее раздувает. Вдаваться в нее не хочу. 

Я еще раз объясняю. С точки зрения моей работы с государственными предприятиями, я всегда был заинтересован в одном. Мне нужно сырье для обогатительных фабрик, потому что не хватает своего ресурса для полноценной работы.

Почему мы работаем сейчас с ДТЭК? У ДТЭК я беру уголь на обогащение. И государственные предприятия меня тоже интересуют, как клиенты. Поэтому я всегда был заинтересован в том, чтобы они больше добывали и больше давали мне угля. И чтобы компании-трейдеры платили им наперед деньги за уголь, покупали его.

Это вызывало у кого-то недовольство. Поэтому мне тяжело судить о том, что происходит с этими делами. Чем это закончится, я тоже не знаю. Это дело сколько длится? Следственные действия у меня были 25 января 2018 года. Я никуда не уехал, никуда не убежал. Меня вызывали пару раз, задавали вопросы. Я объяснил свою позицию.

 У меня вопрос другой. Да, мы работали с Центрэнерго, мы работали с государственными предприятиями по обогащению, покупали уголь. Но что сейчас с угольной промышленностью, что сейчас с Центрэнерго?

- Вы родом из Чистяково Донецкой области, раньше он назывался Торез. Как Вы видите дальнейшее развитие региона? Он должен развиваться так, как до 2014 года, в том же русле?

Донбасс всегда был промышленным регионом. Я думаю, пока он таким, в принципе, и должен оставаться. Говорить о том, как его развивать, это как заниматься кунг-фу в теории. Давайте подискутируем о том, что мы все можем. Мы сегодня не понимаем, что там останется, какая инфраструктура, в каком состоянии?

- А если не выйдем на границы 1991 года?

Как будет, ни вы, ни я не знаем. Это, еще раз говорю, теоретика кунг-фу. Давайте конкретно. Закончится война – будем думать. На сегодняшний момент угольное производство востребовано. В первую очередь – в металлургии.

Фонд госимуществавикитор медведчукбанкротство центрэнергоДмитрий Сенниченко