Председатель Фонда госимущества Виталий Коваль – что продаст Украина в 2024 году

Виталий Коваль возглавил Фонд государственного имущества два месяца назад. Среди главных задач Фонда — проведение большой приватизации и надлежащее управление государственными предприятиями.

О состоянии государственных предприятий, о том, что Фонд госимущества хочет продать, а что оставить в государственной собственности, на каком этапе создание суверенного фонда и что будет дальше с бывшими активами российских олигархов — глава Фонда государственного имущества Виталий Коваль рассказал в эксклюзивном интервью для LIGA.net.

На прошлой неделе Фонд государственного имущества стал владельцем PINbank, принадлежавшего россиянину Евгению Гинеру. Какие планы у Фонда на него: вы его будете продавать или он станет частью суверенного фонда?

Этот банк уже национализирован. На сегодняшний день он не стоит на приватизацию. Рассматривается возможность его передачи другому органу управления, другому государственному учреждению, которое будет им управлять, потому что у банка есть лицензия.

Какие конфискованные активы россиян, которые передали в Фонд госимущества, вы планируете реализовать в этом году?

Сегодня российские активы должны работать в Украине. Есть много санкционных активов: начиная с парко-мест, конфискованных квартир, нежилых помещений, заканчивая, например, такими объектами, как Демуринский ГОК или ООО "Аэрок" (газобетонный завод, принадлежавший одному из крупнейших застройщиков России Андрею Молчанову. – Ред.). Аэрок сейчас готовится к приватизации, и я думаю, это будет один из наиболее интересных лотов в этом году.

На Демуринском ГОКе я был в эту субботу. Мы рассматриваем возможность его синергии с ОГХК, потому что на Демуринке есть мощное месторождение. Речь не идет об объединении. Говорится именно о синергии, когда для того, чтобы увеличить мощности двух предприятий, материально-техническая база ОГХК могла бы использоваться на хороших запасах месторождения Демуринского ГОКа.

То есть пока вы не планируете объединить Демуринский ГОК и ОГХК в единое предприятие?

Мы проводим консультации со специалистами по инженерии и геологии, чтобы понять, что делать с этими активами сейчас – продавать их вместе или по отдельности.

Удалось ли взять Демуринский ГОК под полный контроль?

Менеджмент был изменен в начале 2023 года. Последняя добыча там была в декабре прошлого года. Сейчас на Демуринке работают 264 специалиста.

Украина запустила процесс конфискации машиностроительных заводов в Сумах, ранее принадлежавших российскому Гидромашсервису. Были ли разговоры с правительством, чтобы их передали в управление Фонда государственного имущества?

Пока это предприятие к нам не передано. Сейчас его нет в распоряжении и управлении Фонда госимущества.

Давайте начнем с планов: сколько объектов большой и малой приватизации планируете приватизировать в этом году? Сколько и какие объекты должны оставаться в собственности государства?

У нас есть два перечня предприятий. Первый — это список малой приватизации, в нем 1460 объектов. Это торфодобывающие предприятия, комбинаты хлебопродуктов, гостиницы, экспертно-технические центры Гоструда, экспериментальные протезно-ортопедические предприятия, а также другие объекты для модернизации и восстановления производства и перепрофилирования, так называемые brownfields. А в перечне большой приватизации – 18 объектов.

Каждое предприятие живет своей экономической жизнью. Наша задача в этом году – от приватизации заработать для государственного бюджета 4 млрд грн. И первые недели дают положительную динамику, подтвержденную цифрами.

Сколько планируется привлечь денег от проданных российских активов?

От проданных санкционных активов деньги пойдут в Фонд ликвидации последствий вооруженной агрессии РФ. Какого-то конкретного плана нет, но мы понимаем: чем больше продадим объектов, тем лучше. От количества и качества проданных санкционных активов будет зависеть количество денег в Фонде восстановления.

Напомню, санкционное имущество – это активы, которые по решению Высшего антикоррупционного суда переданы Фонду госимущества, для их реализации и наполнения бюджета Украины. Цель ФГИУ – найти проукраинских собственников, которые запустят производство, создадут новые рабочие места и дадут толчок для развития территорий.

Все активы, связанные со страной-агрессором, должны реализовываться прозрачным и открытым способом через аукцион. Это стало возможным благодаря правительству, утвердившему Порядок управления санкционным имуществом. Денежные средства пойдут в Фонд ликвидации последствий вооруженной агрессии РФ.

Что сейчас происходит вокруг Центрэнерго? Какие у вас отношения с наблюдательным советом?

Фонд по своей организационной структуре взаимодействует с ним и через наблюдательный совет управляет предприятием. Мы систематически проводим рабочие встречи с руководством Центрэнерго, как обстоят дела в обществе. Точно могу сказать: при моем руководстве контакты Фонда госимущества с предприятиями будут глубже.

Я уже посещал Центрэнерго и буду там еще, в частности, чтобы контролировать остатки на складах. Сейчас там есть 174 000 тонн угля, а в дороге на предприятия едут еще десятки тысяч.

Сегодня электростанции Центрэнерго увеличили генерацию более чем в шесть раз, то есть вышли на уровень 2013 года.

Важно, что Центрэнерго играет и социальную роль. Когда генерация электроэнергии в стране падает, компания включается максимально и поддерживает необходимый уровень. Да, это приводит к убыткам предприятия. Но это об энергетической стабильности страны.

Из каких стран сейчас поставляется уголь на Центрэнерго и в какой пропорции?

В настоящее время все ТЭС ПАО "Центрэнерго" обеспечены топливом в соответствии с производственными потребностями. Склады пополняются углем из всех государственных шахт Украины в пределах их производственных возможностей. Однако этих объемов недостаточно. Поэтому частично используется уголь импортного происхождения.

Российского угля на Центрэнерго нет?

У меня нет информации об угле российского происхождения. Вся хозяйственная деятельность – в правлении Центрэнерго. Если такой уголь появится на предприятии, в этом уже будут разбираться правоохранительные органы.

Экс и.о. генерального директора Центрэнерго на своей пресс-конференции говорил, что электростанции предприятия имеют изношенное оборудование и нехватку угля, а также что Трипольская и Змиевская ТЭС могут не выдержать зиму. Как вы оцениваете работу предприятий на середину зимы 2023/2024 годов?

Сегодня уже середина отопительного сезона. Повторюсь, есть рекордная мощность генерации за последние десять лет. На складах уголь есть. Никакого коллапса не произошло, никакой предсказанной "зрады" не случилось.

Давайте откровенно: на каждом крупном стратегическом предприятии бывший менеджмент рассказывает новому, как правильно вести дела. Только почему-то никто не отчитывается о своих убытках.

У Фонда есть предприятия, где прежний менеджмент оставил миллионы сгенерированных убытков. Экс-руководители некоторых из них позволяют себе рассказывать, как и что нужно сделать. Но почему-то молчат о своих ошибках.

Что происходит вокруг Одесского припортового завода, контролируете ли вы его и какие у вас отношения с руководством?

С точки зрения инженерной мысли, это одно из наиболее правильно сконструированных предприятий. Несмотря на то что ему 45 лет, оно все равно очень современное. ОПЗ постоянно находится в орбите управления Фонда, а последнее совещание было с ними в прошлый понедельник.

Сегодня предприятие работает по непрофильным направлениям: производит кислород и азот. Кроме того, занимается перевалкой зерновых. Но эта деятельность приносит только доход для финансирования основных расходов общества, чтобы удерживать коллектив и выплачивать львиную часть зарплаты.

В настоящее время мы рассматриваем возможность расширения деятельности. ОПЗ – это возможность грузить многотонные суда. Он практически выполняет роль глубоководных портов.

Мы не исключаем возможность его запуска по основному профилю. Но для того чтобы это сделать, нам нужна составляющая безопасности. Чтобы, например, в производство аммиака не прилетали ракеты.

Какие шансы продать ОГХК, ОПЗ и Центрэнерго в этом году? Заинтересованы ли потенциальные покупатели в этих предприятиях? Они из Украины или из-за границы?

На сегодняшний день аукционы по продаже ОГХК, ОПЗ и Центрэнерго еще не объявлены. Но, несмотря на военное положение в стране, к этим объектам приватизации есть интерес со стороны потенциальных инвесторов — как украинских, так и зарубежных.

В частности, уже выразили свою заинтересованность участвовать в приватизации ОГХК компании из-за рубежа. ОПЗ всегда будет интересовать промышленных инвесторов из-за возможности загрузки аммиака на корабли непосредственно на производстве.

Но у потенциальных инвесторов есть и определенный страх. Из-за отсутствия страхования военных рисков.

Хотя сегодня есть миф, что приватизация невозможна во время войны, мы уже давно его опровергли. Предприятия продаются, и по хорошим ценам. Рынок сам регулирует стоимость действительно перспективных объектов. Поэтому есть примеры аукционов, когда стартовая цена лота, равная его балансовой стоимости, вырастала в десятки раз.

Ранее была информация, что Фонд госимущества заявил на крупную приватизацию Сумыхимпром, АО "Украинские энергетические машины" (предприятия Турбоатом и Электротяжмаш. – Ред.). Как вы оцениваете шансы на их продажу, насколько эти предприятия готовы к приватизации?

76% акций АО "Украинские энергетические машины" находятся в управлении Кабинета министров, не в Фонде госимущества. Это сейчас стратегическое предприятие, которое работает на энергетику и на критические отрасли. Насколько мне известно, правительство не рассматривает возможность приватизации АО "Украинские энергетические машины" до завершения военного положения.

Сумыхимпром мы только вернули под контроль и избрали наблюдательный совет. Многие годы это предприятие было неподконтрольно государству. Хотя оно и владело 99,65% акций, но фактически контролировалась другой бизнес-группой и было доведено до банкротства. Поэтому сегодня наша первая задача – стабилизировать работу Сумыхимпрома.

Экс-глава Фонда госимущества Рустем Умеров в интервью изданию Forbes год назад говорил, что нужно провести аудит Ocean Plaza перед его продажей, это должен быть финансовый, технический и юридический аудит. Вы планируете продать Ocean Plaza во второй половине следующего года, когда  бы вы хотели провести аудит объекта?

Мы анализируем целесообразность и возможность проведения аудита Ocean Plaza. Есть ряд вопросов, которые сейчас изучаем, а дальше уже определимся с Due Diligence. На сегодняшний день четкого решения — будет он или нет – пока нет.

Никакого давления на миноритария от Фонда госимущества нет. Если у него есть какие-либо вопросы, мы готовы к диалогу. Более того, у нас была встреча с представителями компании "Ланита Инвест" (компания застройщика Андрея Иванова, владеющая 33,5% Ocean Plaza. – Ред.). У ФГИУ есть единая позиция относительно государственного имущества – им должны владеть проукраинские бизнесмены, а не те, кто работает против нашего государства. Если у миноритария есть проукраинская позиция, он не является пособником врага, то давления на него точно не будет.

Планирует ли Фонд менять управляющую компанию, работавшую на предыдущего владельца 66%? Когда это произойдет? Если нет – почему?

Мы сейчас анализируем их деятельность в прошлом году. Это зависит от финансовых показателей и скорости взаимодействия с Фондом по вопросам приватизации. Если будем видеть, что финансовая дисциплина и финансовые результаты управляющей компании – отрицательные, что они не выполняют основных задач, возложенных на них уставом, что нет взаимодействия в подготовке к приватизации, то решение об их изменении может быть принято.

ТРЦ работает с ноября 2022 года. Несколько месяцев назад государство вернуло предварительную версию устава, и теперь мажоритарный собственник может самостоятельно принимать решения о распределении прибыли. Когда вы планируете выплачивать дивиденды акционерам? В частности, сколько денег получит государство?

По закону, если общество получило прибыль, то она в пропорциональных частях выплачивается акционерам. То есть государство получает свое, а миноритарный акционер – свое. Это не решение государства, выплачивать или нет. Есть вопрос, заработала или не заработала управляющая компания, чтобы их выплачивать. Что касается бюджета, то финансовый план утверждается каждый год.

Иногда к Фонду государственного имущества предъявляются претензии, что вы продаете предприятия за бесценок…

Нас действительно часто спрашивают, почему вы стартуете по таким низким ценам, если, к примеру, предприятие продается более чем за 10 млн, а Фонд начинает его продажу с 500 000 грн. Мы выставляем объекты на продажу по балансовой стоимости. А уже во время торгов участники, борясь за право собственности, приводят его к рыночной стоимости. И это каждый раз демонстрирует, готов ли рынок к приватизации – он готов.

К примеру, на прошлой неделе мы продали объекты, где цена выросла в разы. Во время борьбы за нежилое здание во Львове цена выросла в семь раз, его продали за 85 млн грн. А по ГП "Сельскохозяйственное предприятие "Земельный фонд" цена актива увеличилась более чем в пять раз – со стартовой 8,5 млн грн до победных 43,1 млн грн.

Рустем Умеров анонсировал создание суверенного фонда для управления стратегическими активами. На какой стадии сейчас его создание, какие объекты вы планируете внести в него в 2024 году?

Суверенный фонд находится в стадии формирования и концептуального оформления самой идеи. Сейчас мы изучаем модели других стран. Нам подходит симбиоз разных моделей. Мы провели консультации с Французской холдинговой компанией, являющейся местным аналогом ФГИУ и владеющей более 80 французскими государственными предприятиями. Изучаем норвежский и польский опыт. Даже смотрим, как это работает в странах Ближнего Востока. Кстати, там основной доход у суверенных фондов от рентной продажи нефти. А мы должны найти свои возможности для получения прибыли для государства.

Сейчас проводим процедуру сортировки, где определяем предприятия, которые в своей деятельности являются стратегическими для Украины и дают доход. Именно они будут кандидатами в суверенный фонд. Но о конкретном списке предприятий сейчас рано говорить, пока формируется его концепция.

Государство продало Волыньторф и Ривнеторф. Далее в планах продажа других торфяных предприятий. Какие вы планируете продать в 2024 году? Как продаже может помешать отсутствие спецразрешений на добычу и как это влияет на цену предприятий? И что с этим делать?

К примеру, Ривнеторф на момент приватизации сгенерировал на первое полугодие 2023 года 17 млн грн дохода. Это было предприятие с прозрачной документацией и разрешениями. Поэтому и было продано за 205 млн грн. А отсутствие спецразрешений негативно влияет на цену. Также важно, чтобы менеджмент перед продажей хорошо поработал над ним.

Таким же путем мы пойдем и по другим торфяным предприятиям. При необходимости, изменим менеджмент, проработаем возможности получить недостающие спецразрешения и доведем до приватизации. Но, согласно последним изменениям в законодательстве, компания, приватизировавшая предприятие с лицензиями, имеет приоритетное право перерегистрировать на себя имеющиеся лицензии. Это положительно повлияло на приватизацию таких предприятий.

А что касается работников на предприятиях. Например, на Черниговторфе коллектив не хочет приватизации…

Коллективы нигде не хотят приватизации. Люди не хотят перемен. Это потому, что работники не понимают, что будет с предприятием после приватизации. Во время войны мы не допускаем такого, чтобы предприятия генерировали убытки. Если на некоторых предприятиях выросли местечковые группы, которые подстрекают коллективы и ставят палки в колеса приватизации, прикрываясь какими-нибудь социальными процессами, то это неправильно. Если бизнес-процесс на государственном предприятии системно идет вниз, уменьшается доход, а черный рынок продажи их сырья процветает, то у меня вопрос: что делает менеджмент и что делает коллектив, позволяющий этому негативному фактору развиваться. И я не конкретно о Чернигове, а в общем об этом как явлении.

Последний вопрос касается гарантий безопасности для защиты инвесторов. Какими вы видите эти гарантии, как коммуницируете возможность практического воплощения этих гарантий с нашим правительством? Как это может выглядеть?

Сегодня мы четко понимаем, что важно иметь гарантии для инвесторов. Они делятся на две составляющие. Первая – это физическая безопасность собственности. Это как раз о страховых рисках. Здесь мы взаимодействуем с Экспортно-кредитным агентством, которое может предоставить международным инвесторам страхование деятельности в Украине. Это страхование от военных рисков, которое предоставляет международное агентство MIGA (Международное агентство по гарантированию инвестиций Всемирного банка. – Ред.).

Второй вопрос – это верховенство права. Здесь Фонд госимущества работает максимально прозрачно. Также мы за то, чтобы показывать, какова реальная ситуация на предприятиях. Мы продолжили практику дней открытых дверей, когда инвестор может перед приватизацией прийти на объект, мы предоставляем доступ к документации предприятия и его рискам. Чтобы инвестор заранее мог знать, что он получает в мешке.

Потому что инвестор – это тот, кто сегодня благодаря приватизации пополнит госбюджет, из которого финансируются Силы обороны. А завтра перезапустит работу предприятия, создаст новые рабочие места, заплатит налоги и даст развитие региону. Поэтому Фонд всегда идет навстречу тем, кто благодаря активной позиции на "экономическом фронте" своими действиями приближает Победу.