Железобетонный бизнес

- Как и когда Вы заработали свои первые деньги?

- Вы о каких деньгах? О карманных? Если о карманных, то это было очень давно. В классе пятом или шестом школы. Мне было тогда лет 13-14. Я воспользовался возможностью во время летних каникул пойти в строительные бригады. Там впервые почувствовал, что такое мускулы. И там я заработал свои первые деньги. Это было 60 рублей - довольно большая сумма для того времени.

- Что именно вы строили?

- Мы занимались строительством дорог. Укладывали брусчатку. Мужики руками выкладывали дорогу, а я носил камни, инструменты, помогал. Я тогда познакомился со строителями, с их бытом.

- Вы помните, на что потратили заработанные деньги?

- Поделился с родителями. Конечно, заначка была, где-то рублей 20. В основном средства пошли на школьные нужды. Время было довольно тяжелое, поэтому никаких особенных покупок не делали. В семье денег особо не было, каждую копейку считали.

- Вам тогда понравилось на стройке? Хотели вернуться?

- Вы понимаете, это было семейное дело. Мой брат был старше меня на шесть лет и работал на стройке. Он был примером в жизни для меня. Брат окончил строительный техникум, потом высшее учебное заведение и строил мостовые конструкции. В Москве работал. И, конечно, я тоже так хотел.

- Вы работали во время учебы?

- Да, как и все студенты, я работал и грузчиком, и разнорабочим, и охранником. Стипендии и тех 15-20 рублей, которые давала мама, всегда не хватало. Как-то на заводе заработал рублей 200. Это были уже большие деньги. И я купил себе французский костюм: пиджак, брюки. Вы знаете, я его очень долго носил, лет 10, даже после свадьбы в нем ходил, и ему сноса не было. Стоил он тогда 130 рублей. Это был 72-73 год, но я помню все до мельчайших подробностей.

- Где у вас было первое серьезное место работы?

- Я прошел все ступени от работника до мастера. Боевое крещение как руководитель получил, когда работал мастером. У меня была бригада в 15 человек, и задание, которое нужно было выполнить. А я пришел из армии в 1976 году и меня поставили мастером. Но у меня уже был опыт, потому что в армии я был сержантом и научился, как управлять людьми. Хотя на заводе люди все были старше меня, да и система не военная. Но находили компромиссы.

Мастером я проработал три года. Потом карьера пошла вверх: стал технологом на большом заводе. Была такая структура во время перестройки: госприемка. На всех предприятиях продукция проверялась и принималась через государственное ведомство. Вот в этом ведомстве я и работал руководителем. Потом пришел на "Ковальскую" - в 90-х годах на должность главного инженера на заводе.

- Подождите, а как же ваша работа в Киевгорстрое?

- Киевгорстрой - это история и легенда. Это огромный холдинг, в который входит десятки предприятий. ДСК-1, где я работал, включал в себя завод по производству железобетонных конструкций и входил в состав Киевгорстроя. Мы были там на каких-то десятых ролях.

Когда в 90-х годах начался процесс приватизации, коллектив завода им. Ковальской (Светлана Ковальская была первым директором завода с 1982 по 1993 год, - ред.) решился на аренду, а потом на акционирование. Так завод стал акционерным обществом и был назван в честь Светланы Ковальской. Мы собирали деньги всем коллективом - за год заработали деньги, чтобы выкупить свое предприятие.

- Но это был большой риск - уходить из-под крыла корпорации...

- Риск был очень большой. Пока ты в корпорации, ты наемный работник, чиновник, а когда один из собственников - отвечаешь за весь коллектив и за всю организацию производства самостоятельно. Было тяжело, поскольку многие предприятия отпускали продукцию без оплаты. А с инфляционными процессами деньги, которые тебе должны были в декабре, уже в феврале были обесценены. Я нашел в себе мужество и сказал, что никому ничего без оплаты продавать не будем.

Мы не брали кредитов. Тогда многие предприятия продавали продукцию в долг, а оборотные средства возобновляли за счет кредитных ресурсов. Через год такие предприятия становились банкротами, потому что им не было за что возвращать кредиты. Мы по этому пути не пошли, и во время кризиса 95-96-го годов выжили. У нас не было внешних обязательств, но были запасы продукции. Предприятие начало развиваться, выпускать новую продукцию, наши специалисты ездили заграницу, изучали новейшие технологии и внедряли их.

Мы пережили непонимание внутри Киевгорстроя, блокировку, игнорирование. Вся территория завода была завалена продукцией, потому что ее чуть ли не официально запретили у нас покупать. Но мы выстояли.

- Как реагировали на это партнеры?

- Давление со стороны недавних коллег и партнеров было огромным. Меня спасло то, что я был молодым и неопытным. Не знаю, решился ли бы я сегодня идти против системы. Тогда это был здоровый авантюризм.

- Ваши отношения с Александром Омельченко завязались именно тогда?

- Наша дружба основана на практической работе. У нас нет общего бизнеса. В 70-х годах он возглавлял соседний завод железобетонных конструкций. Ему было очень интересно, что во время кризиса и хаоса наше предприятие развивается и приносит доходы. Омельченко - трудяга, и всегда много работает, я его очень уважаю как человека.

- Связи с политикой вам помогли?

- Какие связи? Их особо нет. Когда были выборы в Киевсовет, я поддержал Омельченко. Я пошел в горсовет и понял, что политика и бизнес не должны объединятся. Я лично считаю, что власть приходит и уходит, а бизнес остается. Кроме того, политика забирает много времени, искажает объективность при принятии решений. Я не могу обещать того, что не могу сделать. Я практик, и в политике считал себя прежде всего практиком. Мои избиратели - это мои работники, их семьи, дети, и обещать им одно, а делать другое я не мог. А в политике не всегда придерживаешься таких принципов.

Много бизнесменов, которые пошли в политику, сейчас очень жалеют об этом, а я живу с чистой совестью.

Я побывал в той политической среде. Выходил больным человеком после этих совещаний, сессий. Все, что там происходило, не совмещалось с понятиями совести. Поэтому мне интереснее заниматься своим делом.

- Многие бизнесмены ищут защиту в политике...

- Это не защита, это - самообман. Сначала ты ищешь защиту под одной политической крышей, потом - под другой, когда власть меняется. И твоя работа уже заключается не в том, чтобы руководить бизнесом, а в постоянном поиске крыши. В результате ты передаешь управление компанией наемным топ-менеджерам, которые не заинтересованы в твоем предприятии так, как ты. А заканчивается все тем, что после политических разборок наступает перераспределение финансов и бизнеса, и в результате компания ухудшает свои позиции.

Поэтому меня устраивает власть такая, какая она есть. Потому что именно такую мы заслуживаем. Мы платим все налоги, социально обеспечиваем своих работников - и это главное.

- Вы противник наемных топ-менеджеров?

- Учитывая специфику нашей ментальности и особенности бизнеса, я считаю, что руководить компаниями должны собственники. Конечно, нужно привлекать те технологии и методы управления, которые действуют в западных странах, но их нельзя просто перекладывать на наш бизнес.

- Но для этого руководителю нужно постоянно самому учиться...

- Именно этим я и занимаюсь. Тут главное не зацикливаться на том, что у меня большой опыт и я все знаю. Останавливаться нельзя ни на минуту.

Но вы понимаете, нельзя рассчитывать на то, что придет новый менеджер и все перевернет. Сделает революцию и все будет хорошо. Это невозможно. У нас еще не усовершенствованно законодательство. У нас есть специфика общения с партнерами и коллегами, которую нужно понимать и знать.

Я знаю, что некоторые предприятия нанимают иностранных менеджеров. Но в нашей отрасли, в производстве строительных материалов я считаю это малоэффективным.

Кроме того, должна работать система, когда руководителя нет на работе, а производство не дает сбоев. У меня есть производства, на которых я месяцами не бываю, но они четко, без перебоев работают. И я даю возможность руководителям этих подразделений самостоятельно принимать решения в рамках общей концепции.

- Кстати о производстве. Компания начинала с бетонных конструкций, почему вы и строить решили самостоятельно?

- Мы начали с производства качественных строительных материалов. Таких еще не было ни у кого в Украине. Сейчас у нас есть несколько производств, свой карьер, свое строительное подразделение. 90% всех строительных материалов, которые мы используем при строительстве, это наши материалы. У нас свои специалисты по инженерному обеспечению, отделочным работам и др.

- Выгодно иметь замкнутый круг производства - от добычи стройматериалов, до строительства?

- Конечно, выгодно. Кроме того, у нас есть и своя жилищно-эксплуатационная компания. Мы не теряем связи с объектом при передаче его в эксплуатацию, а сопровождаем его после того, как построили. Тогда ни у людей, ни у меня нет проблем с его эксплуатацией. Мы не передаем дома коммунальным ЖЭКам. Мы обслуживаем их сами. Но если люди хотят создавать ОСМД, то они имеют на это право.

Многие компании построили дом, продали квартиры и пропали. Люди застройщиков найти не могут, и пожаловаться им некуда в случае каких-то проблем. Мы же никуда не деваемся. Было очень много таких компаний, которые взяли землю, кредиты, начали строить, потом продавали несуществующие квартиры, потом наступил кризис и все, стройку остановлено.

- А вы берете кредиты под строительные проекты?

- Мы стараемся этого не делать. Мы рассчитываем на собственные средства и планируем бюджет так, чтобы даже в случае кризиса или непредвиденных обстоятельств, не останавливать строительство.

- То есть с банками вы не дружите?

- Нет, это не наш метод. Это слишком большой риск. Мы изредка привлекали средства, но только краткосрочно. "Длинные" деньги, какими бы они интересными не были, меня не привлекают, потому что рано или поздно их нужно отдавать. Кто его знает, что будет через пару лет...

- Сейчас выгодно строить жилье?

- Все зависит от того, где, какое жилье, на каких площадках. Но сейчас тем компаниям, у которых нет своих собственных ресурсов, лучше не начинать проекты. Потребители стали очень грамотными: они, прежде чем вложить деньги, изучают историю застройщика и проверяют компанию. Люди общаются на форумах, в чатах и узнают все о строительстве того или иного объекта. Именно поэтому у нас есть специальная служба, которая занимается тем, что мониторит все основные интернет ресурсы и реагирует на все негативные отзывы. Мы отслеживаем провокации и реагируем на справедливую критику.

- У вас есть новые проекты, площадки, на которых вы собираетесь строить жилье?

- Есть. Готовим площадки, документацию...

- С проектной документацией стало легче?

- Я не ощущаю тех изменений, которые задекларированы. Написано много, закон о Градостроительной деятельности задекларирован и принят, но реальных изменений на местах очень мало.

Наша беда в том, что законы выпускают вроде и хорошие, но органы местного самоуправления все делают по старинке, часто не выполняют нужных норм, как они говорят, по объективным причинам. Законы должны быть понятны и выполнимы всеми. Начиная от министерства, заканчивая прорабами. У нас руководство говорит и планирует одно, а прорабы делают другое. Бизнес от этого только страдает.

- Многие застройщики, ваши коллеги, говорят, что жилье сейчас строить невыгодно...

- Нужно, чтобы была вертикальная система производства и свои ресурсы. У многих нет ни одного, ни другого. Именно поэтому значительная часть компаний ушла из Киевского строительного рынка. Нельзя рассчитывать на государство. Оно не дает сейчас ни ипотеки, ни других ресурсов. Из-за этого страдают и застройщики, и люди, и само государство.

- Какую часть производимых на "Ковальской" материалов вы используете сами, а какую - продаете?

- Мы для себя используем немного - 5-7%. Остальное мы реализовываем. Просто на своих объектах мы показываем мастер класс. Мы демонстрируем нашим партнерам: как и что можно построить из наших строительных материалов.

- Ваша компания участвовала в строительстве НСК "Олимпийский"?

- Да, мы предоставляли бетон и другую продукцию. Кроме того, мы участвовали в строительстве несколько объектов.

- Качество строительства НСК вас устраивает?

- Достаточно высокий уровень. То, что увидели эксперты УЕФА, они оценили очень хорошо. Мы сделали много вещей такого качества, которому нет аналогов в Европе.

- С вами рассчитались за работу?

- Практически да. Хотя многое мы подарили. Но есть еще резервный фонд, из которого будут идти расчеты после введения "Олимпийского" в эксплуатацию. Отмечу то, что изначально была заложена смета на строительные работы, которая не отображала реальные затраты подрядчика. 

Вот например, была предусмотрена зарплата строителям в размере около 2 тыс. грн. в месяц. У моих сотрудников зарплата больше. Я не могу переводить хороших работников с другого объекта и уменьшать им зарплату. Поэтому недостающие деньги выплачивал из бюджета компании.

Изначально не просчитали многие технические моменты, но это решалось. Главное, что есть результат. Теперь хочется, чтобы объект эксплуатировался, а не стоял пустым.

- Какие стройматериалы вы считаете наиболее перспективными?

- Я знаю те востребованные технологии и материалы, которые мы будем производить, чтобы быть успешными и получать прибыль. Но не буду вам раскрывать все секреты.

- Вам помогает в работе ваш сын?

- Да, и не только мой. Дети многих наших сотрудников приходят к нам работать.

- Можно сказать, что у вас семейный бизнес?

- Ну как вам сказать... Моя дочь стоматолог, она работает в другой отрасли и довольна. И я ее понимаю. Стройка - это более мужская работа, и поэтому сюда пришел сын. У меня внуки подрастают, может тоже придут, если захотят. Семейный бизнес, как мне кажется, это не всегда хорошо. Но мой сын пришел сюда, потому что у него отличное образование, хорошее, новое видение бизнеса. Моя задача сейчас - принять идеи молодого поколения, внедрить их и жить в ногу с современным миром.

Яна Довгань, Федор Крикун