Дело Коболева о премии в $10 млн: Систему характеризует не ошибка, а реакция на нее
Есть классическая фраза: систему характеризует не ошибка. Систему характеризует реакция на ошибку. 19 января Национальное антикоррупционное бюро Украины (НАБУ) выписало подозрение бывшему главе НАК "Нафтогаз Украины" Андрею Коболеву. И это была ошибка. На мой субъективный взгляд. Взгляд не юриста.
К сожалению, детективы такие же люди и иногда могут стать жертвой политических манипуляций популистов. Демонизировавших прежнее руководство Нафтогаза и нивелировавших в общественном сознании огромную победу над российским ОАО "Газпром", которую в 2017 году в Стокгольме получила Украина. Тогда Коболев за победу компании Нафтогаз в Стокгольмском арбитраже. получил премию почти в $10 млн (261 млн грн).
В результате складывается ложное желание справедливости, подталкивающее такие решения. Тем более что это очень необычный объем премии в такой бедной стране. Что сразу включает желание отомстить.
Это природа человека. Потому что детективы тоже люди, которые смотрят телевизор. Где властвуют популисты.
Популисты, системно навязывающие обществу миф о том, что менеджеры должны работать эффективно и при этом быть дешевле джуниора из ІТ.
В результате подозрение НАБУ подставило и реформу корпоративного управления. Ибо решение о премии принимал наблюдательный совет Нафтогаза. Который для этого и существует. В таких компаниях как Нафтогаз.
Значит ли это, что НАБУ какое-то не такое? Нет. Это просто ошибка. Ошибки – это нормально. Было бы странно, если бы ошибок не было.
Значит ли это, что наблюдательный совет Нафтогаза какой-то не такой, если он не учел политическую реакцию и общественный резонанс? Нет, потому что это и есть смысл реформы корпоративного управления. Убрать политику из государственных компаний. Там, где есть политики, там есть убытки и контракты имени Тимошенко-Путина, которые загоняют государство в кабалу. А там, где нет политиков, может быть эффективное управление.
Поэтому не следует противопоставлять антикоррупционную реформу и реформу корпоративного управления.
И антикоррупционная система Украины состоит не только из Национального антикоррупционного бюро. Есть Специализированная антикоррупционная прокуратура (САП). И есть Высший антикоррупционный суд (ВАКС). Они должны работать вместе. И одновременно – страховать друг друга от ошибок. Дополнять и страховать. Не становиться инквизицией, наказывающей всех, кого требует толпа. А именно стать институтом правосудия, который работает и которого так не хватает в Украине.
23 января, спустя четыре дня после того, как Коболев получил подозрение от НАБУ, Антикоррупционный суд отказался удовлетворить требование "посадить Коболева за решетку": прокурор просил взять экс-главу Нафтогаза под стражу с залогом 365 млн грн.
И это отлично. Это демонстрирует, почему наши западные партнеры так настойчиво требовали построить именно систему борьбы с коррупцией, которая состояла бы из НАБУ, САП и антикоррупционного суда. Суда, который пока имеет высокий уровень доверия, и решения которого не будут подвергать сомнению. Суд избирался через прозрачные конкурсы под контролем наших западных друзей.
Прими такое решение Печерский суд, ему не было бы доверия. Популисты сказали бы, что Коболев просто поделился с судьями премией. Об антикоррупционном суде так говорить не будут.
Наши западные друзья знают, что там работают не хорошие ребята, а именно институты и процедуры.
Почему так важно именно правосудие по этому делу Коболева?
Не потому, что Коболев хороший парень. А потому, что это дает надежду, что в будущем какой-нибудь другой качественный менеджер по бизнесу таки решится поработать на государство. И нажить себе множество врагов и ненавистников. Конечно, если что-то будет делать.
И так, если кто-то требует высокие зарплаты и премии для себя, это не значит, что он честный. Но если кто-то готов работать в госкомпаниях без зарплаты и премий, работать долго, это точно означает, что такого человека нельзя подпускать к управлению ими.