"Пена сойдет, а инвестиции останутся". Интервью экс-главы Фонда госимущества Сенниченко

Сегодня – последний день работы Дмитрия Сенниченко в должности главы Фонда госимущества, которую он занимал с сентября 2019 года. 17 февраля Верховная Рада отправила его в отставку, инициатором увольнения стал сам Сенниченко. По данным ЭП, он написал соответствующее заявление еще 27 октября по просьбе президента Владимира Зеленского, после того как разгорелся скандал вокруг продажи завода Большевик в Киеве (подробно об этом здесь).

Так Сенниченко якобы пополнил список государственных служащих, ушедших со своего поста "по собственному желанию". Сам Сенниченко говорит, что уходит по собственной инициативе. "Понимаю, иногда трудно поверить, что госслужащий уходит с должности по собственному желанию, но моя отставка – именно этот случай", – убеждает он.*

Это символическое интервью. Именно LIGA.net Сенниченко дал свое первое интервью через два месяца после назначения, в ноябре 2019 года. Тогда он пообещал превратить Фонд госимущества в "супермаркет", куда можно было бы заглянуть и купить. Реальность оказалась сложнее обещаний. За каденцию Сенниченко ряд предприятий, подчиняющихся Фонду госимущества, оказывались в эпицентре скандалов, которые могли бы стать сюжетом для детективов об уровне коррупции в Украине.

Наглядный пример – госкомпания Центрэнерго. В 2019 году она была основным источником электроэнергии для предприятий, связанных с Игорем Коломойским. Смена менеджмента в Центрэнерго сопровождалась фиктивным минированием офиса Госимущества и двумя штурмами спецназа головного офиса энергокомпании. Другая история – три попытки дать взятку Сенниченко в обмен на его лояльность. Чиновнику предлагали $200 000 в месяц и от $800 000 до $5 млн наличными, но тот стал "агентом" НАБУ и слил все попытки силовым органам.

Как Сенниченко оценивает свои два с лишним года на государственной службе, вернется ли он назад, если предложат новую должность, и повлияет ли его отставка на ход "большой приватизации" в Украине? LIGA.net публикует сокращенную и отредактированную для ясности версию интервью с бывшим главой Фонда государственного имущества.

О реформах Фонда, мегалитрах черного пиара и планах на будущее

– Вы возглавили Фонд государственного имущества в сентябре 2019 года. Если подводить итоги, что удалось и чего не удалось вам сделать почти за два с половиной года работы?

– Все, что я запланировал и публично задекларировал в начале моей работы два года назад, мною выполнено. В первую очередь, это развитие институции, которая теперь стабильно работает. Мы запустили реформы и добились значительных результатов по всем направлениям работы Фонда: в приватизации, аренде, оценке, корпоративном управлении и диджитализации.

В настоящее время процессы отлажены, внедрены и закреплены прозрачные процедуры. Созданы веб-сайты с объектами аренды и приватизации, запущен "конвейер" онлайн-аукционов. Все это утверждено соответствующими нормативно-правовыми актами Фонда. Мы провели ряд структурных реорганизаций и объединили в единой команде государственных служащих и людей, пришедших из бизнеса в Фонд. Благодаря этому он превратился в стабильный и эффективный институт.

В своем первом интервью – кстати, именно вашему изданию – я четко сказал, что пришел на должность на два года. И вот ровно через два года написал заявление на увольнение по собственному желанию.

– Вам известно, кто может стать председателем Фонда после вас?

– Мне это не известно. Но сегодня важна не должность главы Фонда, а концентрация на правильных решениях. Фонд сейчас – действенный работающий институт, и роль лидера важна, но не слишком критична. Именно в развитии установившегося института я видел одну из своих задач.

– Вы запомнились как первый глава ФГИУ, который публично разоблачил попытки дать взятки в обмен на те или иные решения. Учитывая такие "условия работы", сложно поверить, что история с Большевиком стала настоящей причиной вашей отставки. Почему вы уходите?

– Какие-то громкие скандалы не являются причиной моей отставки. К сожалению, это рутинная обыденность. Если плыть по течению – все обычно тихо. Но когда мы выворачивали наружу и двигали схемы, отрезали потоки, то встречали сопротивление на всех уровнях.

Спецоперации с НАБУ, более 2000 судов ведет Фонд в защиту интересов государства. Все это провоцирует мегалитры черного пиара. Между собой мы шутим, что Фонд – это естественный генератор разного информационного треша (улыбается).

Идя на должность главы Фонда, я четко отдавал себе отчет и другим говорил, что популярности в широких массах мы здесь не получим. Для осмысления результатов нужно время. Именно поэтому в момент назначения я сказал, что готов провести перемены, а затем вернуться в частную жизнь.

Причина отставки проста и добровольна. Я просто выполнил свои планы и написал заявление о сложении полномочий.

– Вы обсуждали свое увольнение с Офисом президента или самим президентом?

– Я встречался с президентом, прежде чем подать заявление в Верховную Раду. Мы обсудили все результаты моей работы и дальнейшие шаги для продолжения прозрачной приватизации. Это был конструктивный разговор.

Тогда я акцентировал на необходимости прорывных решений не в зоне ответственности Фонда, от которых будет зависеть дальнейший успех реформ. Это – принятие Верховной Радой законопроекта по приватизации и завершение триажа, то есть определить, какие активы – стратегические, а какие – нестратегические (и можно приватизировать. – Ред.).

Также был теплый разговор с премьер-министром (Денисом Шмыгалем. – Ред.). Он отнесся с пониманием. Напомню, правительство утвердило экономическую стратегию 2030 года об уменьшении доли государства в экономике. Это и есть приватизация нестратегических активов.

– Чем планируете заниматься после ухода из госслужбы? Если вам предложат вернуться в госуправление, вы согласитесь?

– Всегда делаю то, что умею, то, что меня мотивирует, и там, где я нужен. И собираю для этого команду. Если все эти три элемента сложатся, то могу работать на госслужбе или в частном секторе, где у меня есть опыт в привлечении инвестиций.

Пока никаких предложений не рассматриваю и конкретных планов не строю. Хочу взять несколько месяцев отдыха и отдать все долги семье – детям, жене и маме.

О "большой приватизации", интересах иностранных инвесторов и "хайповых историях"

– В прошлом году в государственный бюджет было заложено 12 млрд грн доходов от приватизации. А поступило всего 5 млрд грн. Почему так? Вы удовлетворены результатом?

– Бюджет утверждает Верховная Рада. Но одновременно с этим парламент принимает и закон, запрещающий крупную приватизацию. Мы со своей стороны приложили все усилия, чтобы снять такие ограничения. Запрет крупной приватизации был отменен только в мае 2021 года. Мы могли проводить только малую и так называемую среднюю приватизацию. После отмены законодательных ограничений мы провели первую крупную приватизацию (завод Большевик. – Ред.) и активно продвинули приватизационные процессы по другим крупным объектам.

Подготовка одного объекта крупной приватизации занимает от 9 до 12 месяцев. И это если нет судебных запретов и Минэкономики, Минфин, Кабмин, советники все делают быстро. В то же время прошу заметить, что результаты 2021 года в приватизации – это более 5 млрд грн, это рекорд десятилетия. Если брать поступления за 2020 и 2021 годы, они составили больше, чем за семь предыдущих лет вместе взятых.

Поступления от аренды за тот же 2021 год – крупнейшие за всю историю Украины – более 1,65 млрд грн. К тому же Фонд госимущества провел реформу в сфере оценочной деятельности. Мы отменили площадки-посредники, и украинцы уже сэкономили более 2 млрд грн. Также внедрили бесплатную систему автоматической оценки недвижимости, которая только за третий квартал 2021 года помогла наполнить Пенсионный фонд дополнительно на 217 млн грн.

– Как вы оцениваете интерес иностранных инвесторов к Украине? Может ли быть показательной история попыток выставить на приватизацию Объединенную горно-химическую компанию (ОГХК), когда международные инвесторы отказались принимать участие в торгах, потому что правительство не предоставило им гарантий защиты инвестиций?

– Украина – сложная страна с точки зрения инвестиционных рисков. Я много лет возглавлял международные инвестиционные компании, поэтому хорошо разбираюсь в этом вопросе.

Сегодня, с одной стороны, нужно создавать рамочные условия для инвестиций. Это длительный, сложный процесс. Речь идет о реформе правоохранительных органов, реформе судов, антикоррупционных учреждениях. Это дело не одного года. С другой стороны, следует способствовать привлечению инвестиций, буквально затягивая инвесторов, чтобы крупный международный бизнес вошел в Украину.

Здесь он будет создавать добавленную стоимость и рабочие места. Будучи в Украине, японские, американские и английские компании будут способствовать более быстрой интеграции нашего государства в мировые структуры безопасности, чтобы защитить свои инвестиции.

– Наиболее заметные объекты приватизации за время вашей работы – гостиница Днепр, заводы Большевик и Электронмаш. Каждый из них во время или после продажи вызывал скандалы, судебные тяжбы или уголовные производства. Иногда – все вместе. В чем проблема?

– Так построено наше информационное поле. Скандалы, убийства, детей съели, Коломойский приватизировал Родину-мать… К сожалению, обществу скармливают хайповые истории, повышающие посещаемость сайтов. Положительные истории не столь интересны.

С самого начала, когда я шел на должность, понимал, что будут скандалы, и готовил к этому всех коллег. Но ни одно из дел, открытое нереформированными правоохранительными органами, за два года не передано в суд. Однако и не закрыто.

До сих пор расследуются дела за якобы "дешевую продажу" гостиницы Днепр. Или за вроде бы "неправильно" сделанную Фондом госимущества оценку завода Большевик. Если мы откроем закон о приватизации, там прямо написано, что Фонд госимущества не формирует стартовую цену объекта и даже не согласовывает ее. Оценка – специально делегированная функция международным инвестиционным компаниям.

В данном случае (с Большевиком. – Ред.) это компания KPMG из большой четверки, она была советником по приватизации.

– То есть вы удовлетворены результатом продаж этих объектов?

– Пена сойдет, а инвестиции останутся и получат свои положительные результаты на возрожденных объектах. Нужно время, чтобы мы увидели результат проделанной работы. Не нужно оценивать приватизацию только средствами, поступившими в госбюджет. Основная ее цель – сделать так, чтобы запущенные государственные активы заработали.

На каждую гривню, вложенную в покупку объекта, приходится еще четыре-шесть гривень инвестиций. Это создает конкурентоспособные объекты и компании.

О перспективах, критиках и ответственности

– Ближайший лакомый объект приватизации – Президент-Отель в Киеве. Из-за судебных проволочек с арендатором уже сейчас можно сделать предположение, что продажа отеля может повторить судьбу Большевика. Его будут продавать уже без вас. Есть ли шансы, что этот объект будет продан прозрачно и рыночно?

– Фонд госимущества обеспечивает все процессы прозрачно и рыночно. На этом объекте советник по приватизации – инвестиционная компания Concorde Capital, в консорциуме Cushman & Wakefield, BDO Consulting, Creston GCG, Redcliffe Partners. Это компании с мировыми именами.

Было уже несколько попыток приватизации гостиницы Президент, и все они упразднялись. Что у нас сегодня? Государство владеет компанией, уплатившей за последние пять лет совокупно 40 млн грн дивидендов. Понадобится 45 лет, чтобы с такой прибыльностью окупить даже стартовую цену аукциона – 390 млн грн. И это без учета инфляции и состояния самой гостиницы, которая не улучшается с годами.

Отель нужно было приватизировать еще очень давно. Тогда бы сегодня в центре Киева была современная гостиница, а не здание, требующее существенных инвестиций.

Советник по приватизации уже провел с консорциумом технический, финансовый, налоговый аудиты объекта, анализ рынка и много другой информации для инвесторов. Следующий шаг – принятие Кабинетом министров решения о приватизации, после чего объект будет готовиться к торгам два-три месяца.

– В Офисе президента заявляли, что хотели бы в 2022 году продать ОГХК, Одесский припортовый завод и Центрэнерго. Эти объекты из года в год кочуют из одних планов на приватизацию в другие. Какова перспектива этих объектов, учитывая историческую тенденцию и новости о возможном вторжении России?

– Новости о возможном вторжении России отставим в сторону, это длится уже восемь лет. Приватизация всех этих объектов возможна. Для результата следует принять решение Министерства энергетики, решения правительства, принять парламентом закон о приватизации шахт и Центрэнерго.

Если эти пункты будут выполнены, приватизация состоится. Здесь от Фонда мало что зависит. Все привыкли, что шишки, как правило, сыплются именно на Фонд. При рассмотрении моей отставки в Верховной Раде политики выходили на трибуну и провозглашали пламенные речи об Укрнафте, Госрезерве, отсутствии индустриальной политики... Но это слова не по адресу.

Каждый должен брать ответственность в соответствии с полномочиями. На уровне Фонда госимущества, в пределах наших полномочий, прописанных в законе о Фонде, я выполнил свою работу. В одном я уверен на 100%: после моей отставки политика приватизации должна продолжаться. Для этого есть политическая воля на высшем уровне.

* – дополнено после публикации.